Кабульские рассказы подполковника Лысого В.А. Часть 3. Кабул - город контрастов.
ЗНАКОМСТВО С ГОРОДОМ.
С получением техники мы стали мобильнее, появилась возможность выезжать в город, тем более, что такая необходимость была. Перед командованием роты генералом Власовым А.А. была поставлена задача на детальное изучение города. Связано это было с тем, что группа сопровождения посла, обеспечивала его безопасность и безопасность других высокопоставленных представителей дипломатического корпуса, а так же прибывающих с рабочими визитами членов Правительства СССР в различные государственные учреждения Афганистана. А так же мы обеспечивали охрану членов военного советнического аппарата высшего состава при посещении ими военных ведомств и воинских частей армии ДРА. В случай возникновения угрозы жизни охраняемым лицам и в других нештатных ситуациях, мы должны оказывать вооруженную помощь группе сопровождения. Для определения района их нахождения мы должны хорошо ориентироваться в хитросплетении улиц Кабула, особенно старой части города. Что такие ситуации могут возникнуть в любое время, говорят и июльские события в Кабуле, когда восстал парашютно-десантный полк и двигался на город, чтобы бить и резать русских. В случае возникновения боевых действий в городе нам предписывалось обеспечить безопасный вывоз офицеров, советников, пограничников и КГБ, так же их семей, проживающих в общежитии в так называемом «советском микрорайоне» в старом городе и на арендуемых советским посольством виллах в Дар-уль-Амане. И третья ситуация, которая может возникнуть, это угроза жизни советским гражданам, работающим по контракту на предприятиях города, и членам семей служащих посольства, свободно посещающих торговые точки в городе. Особенно водительскому составу надо было хорошо ориентироваться на улицах города, знать основные и запасные пути подъезда к объектам, пути объезда опасных районов. Знать расположение государственных учреждений и место их нахождения: здания правительства, резиденции президента (дворец Народов), Минобороны (ген. штаб армии ДРА), Академии царандоя, службы безопасности АГСА. А так же банка, почты, телефона - телеграфа, гостиниц, аэропорта, военного госпиталя, всех больших рынков города и торговых рядов, наиболее посещаемых нашими гражданами.
Лучшего способа для изучения незнакомого города, как езда по торговым точкам, нельзя было и придумать. Бесцельно кататься по городу и палить бензин, было бы просто не экономично, нужны были какие-то ориентиры для привязки к месту и местности, а ими могли быть рынки.
10 сентября состоялся первый выезд в центр города на местный продовольственный рынок, именуемый как «Зелёный». В качестве консультанта по ценам и гида по городу для изучения маршрута мы взяли водителя посольского автобуса. Так мы начали познавать город и налаживать своё продовольственное обеспечение. Деньги для этого вносил личный состав из полученных командировочных, стартовый первый взнос был по 500 афгани на месяц, это меньше, чем командировочные за сутки. Ориентируясь на советы знакомых посольских работников, особенно на практичную женскую половину её, с учётом приобретённых в Торгпредстве продуктов, методом несложных подсчётов мы с командиром вышли на цифру 500. Обсудили с личным составом на собрании, сама цифра 500 их устроила, решили, если не будем вкладываться в названную сумму или люди пожелают улучшать ассортимент, то будем добавлять. Учёт поступления денег и их расход веду я. Метод закупок на рынке комиссионный, состав три человека, это водитель, я и пожелавший с нами поехать боец роты, а в таких недостатка не было. Покупали нужное, они проверяли вес купленного и правильность расчёта, по приезду все расходы заносили в книгу под роспись. Так как каждый раз были новые люди, всё было прозрачно, честно и справедливо. В дальнейшем поездки, на «Зелёный рынок» за овощами и свежим мясом для кухни, стали ежедневными.
ДЕТИ РЫНКА.
При первом посещении рынка нас поразило большое количество детей разного возраста в этом районе, зарабатывающих себе на пропитание доступным для каждого возраста способом. Для нас, советских людей, это было столь непривычно и не понятно. В Союзе наши дети такого возраста в это время года, а была уже вторая половина сентября месяца, были в детских садах или школах. А здесь самые маленькие от 3-х до 5-ти лет ходили группками по 2-3 ребёнка, наверное, братья и сёстры, взявшись за руки, чтобы не потеряться, и просили милостыню. При этом взрослых, которые бы за ними наблюдали, нигде не было видно, наверное, старшие братья и сёстры их сюда приводили. Дети были одеты в маленькую не по возрасту одежду, грязную и потускневшую от старости и имеющую от этого неопределённый цвет, босоногие или обутые в пластиковые или резиновые вьетнамки. Самые маленькие поднимали свои давно не мытые и не стриженные, тёмноволосые, курчавые головки и смотрели нам прямо в глаза своими крупными и чёрными, как маслины глазёнками и молча протягивали маленькие ручонки для подаяния. На такое без внутреннего содрогания смотреть нельзя. Этот молчаливый взгляд вызывал такую жалость и сострадание, что никто из наших ребят не мог пройти мимо, не оставив в этой маленькой ручонке хоть какую-то мелочь. А ведь эти дети таким способом кормились сами и кормили свою семью.
Дети постарше, возрастом от 7 до 14 лет, были собраны в небольшую бригаду по обслуживанию клиентов. Бойкие, весёлые и общительные, они не упускали возможности случайно заработать. А щедрые советские, на афганском языке - шурави, были для них особым объектом, и они на нас старались как можно больше заработать денег. Многие из них могли изъясняться на русском языке, имели определенный словарный запас, достаточный для общения с клиентом. Они встречали машины, помогали припарковаться, т.к. место возле рынка было очень узкое. Старшие помогали совершить покупку, искали нужный товар, бойко торговались с продавцами, сбивая цену, для востока это обязательный ритуал. Если добивались определённых результатов на уступке, то имели от нас дополнительный «бакшиш», т.е. вознаграждение. Здесь говорят: « Если человек не торгуется, то он или сильно богатый, или очень глупый». Купленные клиентом продукты они относили в автомашину и охраняли до прихода хозяина, или поручали это младшим, чтобы вернуться за следующей покупкой.
Младшая группа в это время мыла машину из протекающего рядом арыка. Делали они всё это со старанием и очень честно, не было ни единого случая воровства, одному из них мы всегда доверяли ключи от машины, чтобы с каждой мелочью не ходить к ней самим. Они не такие, как наши советские цыгане, обманывающие и постоянно ворующие. Рынок для этой ребятни как постоянное рабочее место, которое нельзя терять из-за его доходности и постоянного ежедневного заработка. Они стекались сюда со всей ближайшей «махалли». Честность – это был их фирменный знак. Бригадиром у них был паренёк лет 13-ти по имени Абдулла, он немного изъяснялся на русском, как то на мой вопрос, почему он не учится в школе, он не по-детски мудро ответил «А кто будет кормить семью, нас ещё пятеро, ведь я один работаю на таком доходном месте».
СТАРАЯ и НОВАЯ ЧАСТИ ГОРОДА.
Два горных хребта делили город на две части, именуемые как старая часть и новая. Старая часть – это был Центр, а новая – это район Дар-уль-Аман, названный так по названию дворца, что в переводе означает «Обитель мира». Две части одного города, а такие разные и по планировке и по архитектуре. Пользуясь тем, что обстановка в городе была стабильной и не вызывала беспокойства, не было народных волнений и выступлений, мы продолжали с хозяйственными целями посещать рынки и дуканы, а вместе с этим и изучать его. Интерес к познанию особенностей города был большой, возможность предоставлялась ежедневно, т.к. холодильного оборудования у нас не было, а мясо и свежие овощи, это продукты скоропортящиеся, и их надо было закупать каждый день. Выехав из ворот посольства, через 10-15 минут мы опять подъезжали к ущелью, между знакомыми нам горами. Теперь уже река Кабул была у нас с правой стороны, минуя ущелье, поворачивала по руслу и бежала вдоль города. Так как уже была осень, о её буйном нраве горной реки ничего не говорило. По усеянной галькой и валунами широкой пойме бежал грязный ручей, в котором хозяйки из ближайших домов стирали бельё, и купалась местная ребятня. Река была для них и источником питьевой воды. Пойма реки служила им и местом для отправления естественных надобностей, каких-то искусственных ограждений не было, а просто накрывали голову и лицо, женщины – подолом паранджи или чадры, мужчины – национальным шарфом. Как писал наш ротный поэт лейтенант Кахович Сергей: «Здесь у них другие нравы, примечай. Сняв штаны, сидят в канаве, рядом чай». В конце ущелья на берегу реки стояла мусульманская мечеть, её называли «Мечеть печали», там отпевали усопших.
Далее, проехав по не очень широкой улице, попадали на широкую площадь, это и было начало Центральной части города. Это была представительская, деловая и культурная часть города. Здесь находился дворец президента – Дворец народов (дворец «Арк»), здание Совета министров (за исключением МО ДРА), главная мечеть, все дипломатические представительства (за исключением советского), несколько площадей, кинотеатры, центральный банк, гостиницы, почта-телефон-телеграф, афганское радио и ТВ. Весь центр был плотно застроен многоэтажными зданиями, но хаотично и беспорядочно, чёткой планировки не наблюдалось. Рядом с современным зданием из стекла и бетона в 6-7 этажей, стояло здание в 2-3этажа постройки ещё периода английской колонизации. На первых этажах были различные магазинчики, чайханы, кофейни, дуканы, небольшие ресторанчики. С правой стороны площади возвышалась местная достопримечательность, гостиница европейского класса «Спинзар». Она имела большую для мусульманской страны привилегию, право торговать спиртными напитками, исключительно для иностранцев.
Если пересечь по прямой вышеупомянутую площадь, то дальше по улице с правой стороны находится гостиница «Кабул». Знаменитая она тем, что здесь в номере 117 с 19 февраля по 10 марта 1979 года содержался в заложниках американский посол в Афганистане Адольф Дабсс. Он был убит террористами при попытке афганской полиции освободить его. После этого случая для охраны американского посольства прибыл целый батальон морской пехоты США. Об этом рассказал мне один из советников КГБ, когда мы посещали гостиницу. Территория посольства США и территория Афганского радио и телевидения соседствовали, у них был общий забор. Проезжая мимо территории посольства, на их главном КПП я впервые увидел своего «потенциального врага», американского морского пехотинца в белой пилотке.
Государственный национальный банк Афганистана находился на противоположной стороне улицы рядом с гостиницей «Кабул».
Дальше, за гостиницей, в самом начале площади «Пуштунистана» было расположено здание почты, телеграфа и телефона.
Площадь «Пуштунистана» примечательна тем, что от неё лучами расходились несколько улиц в разные стороны. Каждая из трёх улиц, уходящих в правую сторону, имела свои торговые ряды, на одной торговали радиоаппаратурой, на второй мануфактурой, на третьей - продавали технику для быта. Примечательно то, что в городе, не говоря уже о провинции, больших магазинов европейского образца не было. Вся торговля велась через небольшие магазинчики, тесные торговые лавки, дуканы, уличные лотки. И таких торговых точек было множество, складывалось впечатление, что это не город, а большой базар. Двигаясь влево по кругу площади от упомянутых улиц, проезжаешь городской кинотеатр, если судить по афишам, там демонстрировались индийские фильмы.
Улица, уходящая влево, вела к президентскому дворцу «Арк», напротив главного въезда в который на постаменте стоял символ апрельской революции – танк, обрамлённый гирляндой разноцветных лампочек, светящихся по ночам. Архитектурный ансамбль «Дворец народов» был выполнен в стиле старинной крепости, весь какой-то квадратный. Впечатления он не произвёл, это был не Московский кремль с его великолепием.
Дальше улица вела в « советский микрорайон». Одна из достопримечательностей Кабула жилой советский микрорайон, где было несколько жилых многоэтажных домов и вся причитающаяся инфраструктура – двухэтажный торговый центр, детский сад, кинотеатр, центральная котельная, как дар столице Афганистана от Советского Союза в знак дружбы. Здесь в жилых домах в нескольких квартирах и размещалось общежитие для офицеров советнического аппарата КГБ и погранвойск.
И это был не единственный памятник советско-афганской дружбе. Огромный кабульский хлебозавод с советским директором во главе и мастерами высшей квалификации. Многоэтажный комплекс зданий военного госпиталя с персоналом первоклассных военных врачей. Кабульский политехнический университет со всей инфраструктурой: учебными аудиториями, студенческими общежитиями и спортивной базой. Огромный штат профессорско-преподавательского состава.
Все самые большие рынки находились в старой части города, и по данным им советским названиям можно было судить об их назначении «Зелёный», «Чёрный» или «Грязный» и «Оптовый».
Самым посещаемым всеми советскими был «Зелёный рынок». Он был удобен тем, что располагался практически в центре старой части города. Зелёным его прозвали потому, что здесь торговали зеленью и свежими овощами круглый год, доставляя из южных районов. На прилегающих к нему улицах были ряды дуканов имеющих целевое назначение. Мастерские по пошиву дублёнок; магазинчики по изготовлению и продаже украшений из золота, лазурита (на афганском языке – лапиз) и граната; по торговле антикварными вещами, старинным оружием холодным и огнестрельным, наверное, ещё 17 века. Дуканы с ковровыми изделиями, здесь ковры были расстелены на тротуарах для того, чтобы по ним ходили люди, после их ходьбы вычёсывалась лишняя шерсть, и чётче проявлялся рисунок. Это был самый любимый рынок жен посольских работников.
Вторым по посещаемости нашими людьми был «Чёрный рынок». Чтобы к нему попасть, надо было у «Мечети печали» свернуть направо и ехать вдоль реки Кабул до моста, затем переехать на противоположный берег. Название своё он получил от своего внешнего вида, все его дуканы и торговые палатки находились под одной крышей черного цвета. Из чего она была сделана, непонятно, толи это была прорезиненная ткань, толи это кошма, потемневшая от старости. При входе как будто ныряешь в черную пещеру, где царит полумрак и даже днём там горит свет. Рынок занимал огромную территорию, под крышей было такое количество рядов дуканов и лавок, что если повернуть два раза в соседние ряды, найти дорогу обратно, к выходу, без посторонней помощи новому человеку будет очень трудно. В связи с наличием крыши, ряды практически не проветривались, стоял тяжелый запах от постоянной сырости и дыма. Здесь торговали всем, даже современным стрелковым оружием, как советским, так и китайским, индийским, пакистанским. Процветал валютный бизнес, были целые ряды менял, при этом была валюта любой страны. Рынок был местом концентрации криминальных элементов, чисто бандитский район. Немного позже на этом рынке в стычке был ранен один из бойцов группы «Зенит».
Третьим большим рынком в городе был «Оптовый», на котором прибывшие из провинции декхане продавали оптом городским перекупщикам зелень, свежие овощи, фрукты, зерно. Кочевники пригоняли сюда скот для продажи.
В отличие от старой части, новая была менее скученной, с четкой прямолинейной планировкой улиц, застроенная в основном 2-х этажными виллами, с ухоженными зелёными двориками. Все дома обнесены не очень высокими заборами, крыши на всех – плоские. В каждом доме водопровод и канализация. Чёткость планировки улиц немного нарушалась ближе к предгорью, там строились менее зажиточные люди, но порядок соблюдался. От упомянутой ранее горы Асмаи шла прямая улица, на которой в самом её начале справа находился Дом советско-афганской дружбы, далее через 5-10 минут езды, слева располагалось посольство СССР. Ещё через 10-ти минутный интервал езды от посольства находился дворец Дар-уль-Аман, в котором располагалось Министерство обороны ДРА и Генеральный штаб армии ДРА. Расстояние от центра до дворца было около 11 км. За ним в нескольких километрах на возвышенности стоял дворец Тадж-Бек. За дворцом, в предгорье, располагался элитный ресторан для местной знати.
ПЕРВАЯ НЕПРИЯТНОСТЬ.
В первой десятке дней нашего пребывания случилось обстоятельство, которое чуть было не нанесло вред нашей боеспособности и боеготовности. Наши ребята, впервые попавшие в жаркие условия Средней Азии и не привыкшие к такой жаре, какая стояла в эти сентябрьские дни в Кабуле, кроме тех, кто служил в таких условиях, очень много пили сырой воды. К этому добавилась и смена её качества и химического состава, в результате у людей началось сильнейшее расстройство желудка. Человек пять обратились к врачам посольской больницы за помощью, после чего врач-инфекционист прибыл в расположение роты с командой медсестёр с проверкой. Врач устроила скандал, и пошли смывы, посевы, анализы. Это всё выбивало нас из служебного графика. Стоял вопрос о наложении карантина на всю роту с запретом выхода личного состава за территорию роты, но посольство без охраны оставлять было нельзя. Командир обратился к генерал-майору Власову А.А. с предложением решить нам эту проблему самостоятельно, тем более что командир уже сталкивался с такой проблемой раньше по службе. Подобные проблемы постоянно возникали с молодым пополнением, прибывающим из районов Урала для прохождения службы в Казахстан. Об этом знал и генерал, потому как служил не один год в тех краях, он дал своё согласие. Личному составу категорически было запрещено пить сырую воду из крана, а употреблять в неограниченном количестве чай, и брать его с собой на службу.
Я закупил дополнительное количество пачек черного чая иностранного производства, в отличие от советского, грузинского, он был очень душистый и приятный на вкус. Лечебные свойства его заключались в том, что командир приказал фельдшеру роты добавлять марганцовки в чай, а черный цвет его не выдавал присутствия марганцовки. Уже через два дня люди перестали жаловаться на дискомфорт в животах. В ответ на докладную врачей послу о наложении на роту карантина, генерал Власов под свою ответственность приказал не пускать их в расположение. После инцидента с врачами по поводу заболевания наших бойцов, мы просили генерала Власова ходатайствовать перед послом о выделении нам помещения под кухню и зал для приема пищи. Правы были врачи, что место для кухни в холле школы, где днём и ночью ходят люди, тем более рядом со спальным помещением, не совсем подходящее. Но и другого помещения у нас не было, нам в самом начале предложили обходиться тем, что выделили. В помещениях, выделенных под склады, не было ни воды, ни канализации, ни места для подключения электроплит. Нам и так от дирекции школы шли постоянные упрёки в том, что мы своим присутствием срываем учебный процесс. В ходе работы в столярной мастерской школы заметили, что все условия для организации там пищеблока присутствуют, есть водопровод, канализация, трёхфазный ток и заземление для электроплит. Она состояла из двух комнат. После долгих препирательств дирекция школы всё же освободила нам их, но мы выслушали в свой адрес всё, что о нас думали. Старшина со своими поварами оборудовал кухню, отгородил зал для приема пищи. Во второй комнате устроили кладовую для запаса продуктов, установили бытовой холодильник, выделенный нам посольством. До этого приходилось ежедневно выезжать на рынок за продуктами. Приближалась осень, а за ней зима, и надо было думать о сезонной заготовке картофеля, лука, моркови, свеклы, капусты, а свежее мясо, зелёные овощи и фрукты были на рынке круглый год.
Однажды наш генерал сделал личному составу подарок. Он часто летал в Союз на пограничном вертолёте, пограничная эскадрилья дислоцировалась на Баграмском военном аэродроме. Генерал привёз нам с Родины две бочки сельди и три мешка свежего серого хлеба. Почему-то сельдь и серый хлеб среди работников посольства считались деликатесами, там бытовало выражение на этот счёт «вкус родины и запах отечества». Наверное, на то время, это так и было.
Продолжение следует...
Часть - 4 >>> |
