На южном рубеже
Сборы для вылета к новому месту службы были недолги. Я взял с собой только самое необходимое, как в краткосрочную командировку, рассчитывая, что вскоре, после получения квартиры, приеду за семьёй.
Самолёт рано вылетал из аэропорта «Пулково». Меня провожала Людмила Андреевна. Объявили посадку на мой рейсовый самолёт. Последнее «до свидания», и я уже в авиалайнере.
4 июня 1980 года в 11.00 по местному времени самолёт произвёл посадку в аэропорту Ашхабада.
При подлёте к городу я с интересом смотрел с облачной высоты на столицу Туркменской ССР. Город занимает большую площадь с преобладанием одноэтажных домов. Центр выделяется административными зданиями, большой площадью. На окраине, вблизи аэропорта, расстраивался новый микрорайон. Зелёные насаждения скрывали большую часть построек. Невдалеке находилось большое водохранилище. Оно запитывалось водой из реки Амударья по Каракумскому каналу им. В.И. Ленина. За чертой города простиралась пустыня Кара-Кум (Чёрные пески). Виднелись выпасавшиеся отары овец, бродили одинокие верблюды. Пустыня, как мне ранее представлялось, не была безжизненной и использовалась как пастбище для животных и для заготовки им корма. Ашхабад пострадал от землетрясения в 1948 году. Город был полностью разрушен, погибло более 100 тысяч человек. В его восстановлении приняла участие вся страна. И на это потребовалось короткое время. В настоящее время о той трагедии напоминают только памятники погибшим. Точно так же, всеми народами Советского Союза, восстановлена столица Узбекской ССР - Ташкент, разрушенная землетрясением в 1965 году. Великая сила - дружба народов! А Россия, русский народ, всегда оказывали всестороннюю помощь народам союзных республик. Не ожидая остановки самолёта после приземления, пассажиры стали подниматься с мест и готовиться к выходу. Я не торопился. При мне находилось всё моё имущество.
Выйдя из самолёта и ступив на трап, я почувствовал знойное дыхание Средней Азии! Горячий, сухой воздух обхватил меня так, что рубашка моментально взмокла. Это не влажный ленинградский климат, а совершенно другой! Как мне показалось, не только была лишней шинель, лежащая у меня на руке, но и одежда на мне. Предстояло и к этому привыкнуть. Правда, мне не впервой было менять климатические условия за период службы. Привыкнем и здесь!
У трапа меня встретили офицеры из управления войск округа. Здесь же стояла и служебная машина. Мы направились через весь город в ведомственную гостиницу, если так можно назвать небольшой домик с несколькими комнатами для приезжающих в краткосрочную служебную командировку офицеров.
Приведя себя в порядок и переодевшись, я в сопровождении офицеров выехал в управление. Поднявшись на второй этаж, мы подошли к кабинету начальника войск округа генерал-лейтенанта И. Г. Карпова.
Эта первая наша встреча осталась у меня в памяти и по сей день. Передо мной был человек высокого роста, спортивно подтянутый, с седой головой. Внимательные строгие глаза, выражение которых одновременно выдавало доброту человеческого характера. Чем дальше его узнавал в процессе совместной службы, тем более уважал. Он обладал привлекательностью в общении, твёрдостью и командирской требовательностью к подчинённым, а иногда и резкостью в разговоре при отстаивании своей точки зрения. Открытость в сочетании с прямолинейностью, отстаивание своего мнения, когда считал, что прав, не всем старшим начальникам нравились. Но это всегда помогало принимать правильное решение. Он пользовался уважением у всех, кто его знал.
Выслушав мой доклад о прибытии, Иван Григорьевич тепло поздоровался и предложил сесть. Наша беседа началась с моего рассказа о себе. Он внимательно слушал, периодически задавал интересующие его вопросы. Затем стал знакомить меня с участком округа и его служебной деятельностью. Более подробно остановился на обстановке на территории Афганистана, на её приграничной части, прилегающей к СССР. Для действий наших подразделений определили зону ответственности в пределах полосы от советско-афганской границы шириной 9-12 км в глубь территории Афганистана. В ней действовали сводные боевые отряды (СБО) от нашего пограничного округа с задачами: оказание помощи в защите местного населения от бандитских нападений и недопущение вооружённых провокаций на советско-афганской границе. Здесь же были определены конкретно мои служебные обязанности и задачи. Основное направление — руководство боевыми действиями СБО. Для их обеспечения выделены две авиагруппы, в составе которых находятся вертолёты Ми-8 и Ми-24. Иван Григорьевич обратил внимание на то, что эти задачи не простые и они находятся на контроле у председателя КГБ СССР. К этому он добавил, что мы находимся на острие границы и от нас, действий наших подразделений зависит её безопасность.
Мне не только были поставлены задачи, но и подробно объяснены пути и методы их выполнения. Каждый СБО на своём участке должен осуществлять сбор данных о бандгруппах, а их ликвидация будет осуществляться подразделениями армии ДРА, отрядами защиты революции (ОЗР) и ополченцев от населённых пунктов при нашем огневом прикрытии. Но предварительно планы боевых операций составляются офицерами оперативной группы (ОГ) с представлением их в ГУПВ. И только после корректировки и утверждения Москвой СБО приступают к их реализации.
Да! Путь по времени от составления планов до их исполнения длинный. Порой боевики уходили с обнаруженного места. Но руководство ГУПВ такой порядок установило с целью предотвратить ошибки и избежать потерь личного состава. Любая потеря пограничников болезненно воспринималась нашим высшим руководством. Такой контроль за боевыми действиями подразделений сохранил жизни многим нашим ребятам.
В заключение беседы Иван Григорьевич сказал:
— Для вас здесь новая обстановка, новые задачи. Могут возникнуть вопросы, для решения которых, возможно, нужна будет помощь. В любых случаях, когда считаете необходимым, обращайтесь ко мне, звоните, рассчитывайте на меня. Мы с вами в ответе за все действия наших подразделений, подчинённых. Но для начала вам надо ознакомиться с участком округа, его особенностями, условиями службы на погранзаставах. Для этого завтра, самостоятельно, выезжайте, а начальники погранотрядов обеспечат вас транспортом для объезда участков. Срок командировки — 7 суток. На большее нет времени. Поторопитесь! Обстановка в округе непростая.
Действительно, обстановка в Афганистане накалялась. На её территорию проникали уже обученные иностранными специалистами террористы и боевики, вооружённые группы, которые устраивали засады, нападали на колонны, обстреливали воинские гарнизоны.
В своих рекомендациях на поездку начальник войск обратил внимание на охрану стыка трёх границ: СССР, Ирана и Афганистана. Это сложное направление по местности, по количеству попыток нарушений государственной границы контрабандистами.
После этой беседы я был представлен офицерскому составу управления. С большинством из них мне в дальнейшем пришлось решать задачи по руководству боевыми подразделениями.
На следующий день я выехал на границу. Автотранспортом, на кавалерийских лошадях и катерах по р. Амударья, а где и в пешем порядке, я преодолел немалое расстояние. Посещая заставы, знакомился с организацией охраны границы, беседовал с личным составом. Интересовался условиями жизни семей офицерского состава и прапорщиков. Всё это я сравнивал с условиями Северо-Западного региона. Здесь они были совершенно другими. Жаркий, сухой климат. Горные, песчаные и солончаковые участки — таков рельеф местности. На многих заставах вода привозная в автоцистернах. В нескольких десятках километров от застав находились водоисточники. Перед употреблением воду необходимо было кипятить. Для этого во дворах стояли кипятильники. Для исключения желудочно-кишечных заболеваний использовали местные средства: заваривали в титанах (кипятильниках) верблюжью колючку. Этот отвар напоминал вкус горного чая и в то же время витаминизировал воду.
Труднее на погранзаставах приходилось членам семей военнослужащих, женщинам. Находясь вдали от населённых пунктов, при отсутствии медицинского обслуживания, детских учреждений, возможности устройства на работу, отдельные из них не выдерживали и уезжали. Но большинство не оставляло своих мужей и стойко переносило непростые условия, делило с ними трудности пограничной жизни, помогая своим присутствием выполнять служебные обязанности.
Беседуя с семьями на пограничных заставах, мне не приходилось слышать жалоб на бытовые условия. Высказывались просьбы, чтобы своевременно доставлялись почта, запасные части к технике (автомашинам, электродвижкам). Этим отодвигалось личное на второй план. Одна из причин, которая беспокоила начальников погранзастав, — это большой отрыв личного состава, связанный с откомандированием его в СБО в связи с обстановкой в Афганистане. Но пограничники, оставшиеся на заставах, понимали сложность обстановки и качественно выполняли поставленные перед ними задачи.
В назначенное время я достиг левого фланга участка и был уже в Хороге. Доложив по телефону генералу Карпову о выполнении намеченного плана по объезду участка границы, я тут же получил команду вылететь самолётом в Ашхабад. Под ровный гул двигателей я мысленно заново проследовал по маршруту вдоль границы.
По прибытии в управление я подробно доложил генералу Карпову о результатах командировки. Он внимательно слушал, делая пометки в рабочей тетради. Впоследствии я видел, что не¬которые вопросы, доложенные мной, были реализованы в частях округа.
В заключение обсудили вопрос с получением квартиры и переездом в Ашхабад моей семьи. Мне был разрешён выезд в Выборг. Учитывая, что сын Михаил выпускается из пограничного училища и, одновременно, у него состоится свадьба, было решено, что я и Людмила Андреевна задержимся в Москве.
Иван Григорьевич предоставил мне краткосрочный отпуск, чтобы я решил все семейные дела, но с условием — 28 июня быть в Ашхабаде.
Вскоре я находился в Выборге. Отправив домашние вещи, мы с Людмилой Андреевной поездом выехали в Москву, на торжества к сыну. Прибыв в Голицыно, в пограничное училище, мы успели как раз к торжественному построению выпускников в офицерской форме. Здесь же встретились с невестой нашего сына и её родителями.
После прохождения строя выпускников и курсантов к нам подбежал сын. Красиво выглядел он в лейтенантской форме! Но когда встал рядом со Светой, своей девушкой и будущей женой, на наш взгляд, родителей, лучшей пары было не найти! Я и Люд¬мила Андреевна, родители Светы — Узиковы Маргарита Александровна и Михаил Иванович были очарованы нашими детьми! Здесь же находился и младший брат Светы — Ваня, курсант этого же училища. Узиковы — простая трудовая семья. Как правило, у таких родителей — умные, надёжные, любящие их дети.
На следующий день состоялась свадьба наших детей.
Отметив это событие, я с женой вылетел в Ашхабад.
После возвращения, доложив Ивану Григорьевичу Карпову о прибытии, мы снова вернулись к разговору о задачах, которые я должен решать как руководитель оперативной группы (ОГ). Особо был подчёркнут вопрос о бережном отношении к личному составу. Основной метод участия в боевых операциях наших подразделений — огневая поддержка военнослужащих и отрядов самообороны ДРА. Главная обязанность при выполнении поставленных задач на территории Афганистана — принять исчерпывающие меры по исключению гибели наших военнослужащих при ликвидации бандгрупп.
Мне предоставили сутки на сформирование ОГ из офицеров управления и знакомство с ними, а затем — вылет в пгт Московский, где находился командный пункт (КП) ОГ.
С помощью начальника тыла округа нашли комнату для проживания жены. Она осталась одна в Ашхабаде ждать моего возвращения.

В оперативной группе
Оперативная группа — временное формирование, куда из каждого отдела управления войск округа выделялся офицер. Создавалась она для руководства подразделениями на территории Афганистана. Штатной структуры её не было. После месячной командировки на смену действующей формировалась новая группа, в состав которой входили другие офицеры. Смена их проходила в месте её дислокации — пгт Московском, а затем — в г. Пяндже.
1 июля 1980 года сформированная группа самолётом вылетела на командный пункт — в пгт Московский. Полёт продолжался более часа. Приземлились на посадочной площадке, служащей аэродромом. Здесь, встречая нас, стояли руководивший в тот период ОГ начальник штаба войск округа генерал-майор В.Н. Харичев и командование отряда. Обменявшись приветствиями и познакомившись, прошли на территорию воинской части.
В служебном помещении провели совещание офицерского состава сменных групп. До прибывших доведена скупая информация по обстановке. Затем генерал Харичев предложил мне совершить ознакомительный полёт на вертолётах вдоль реки Пяндж и осмотреть территорию Афганистана, прилегающую к государственной границе.
Полёт состоялся. Первое впечатление, которое осталось у меня от осмотра прибрежной полосы сопредельного государства, это холмистая местность, изрезанная оврагами, покрытая местами зелёной растительностью. Несколько небольших кишлаков вдали друг от друга, с глинобитными домами, строениями, окружёнными такими же стенами. Крыши — плоские. В стенах — небольшие отверстия, похожие на амбразуры. Небольшие участки посевов в различных местах, как отдельные лоскуты на большой площади. Кое-где виднелись одиноко работающие на полях люди, повозки, запряжённые в них животные.
От увиденного создавалось унылое впечатление. Это резко отличалось от нашей стороны, где всё выглядело благоустроеннее и богаче.

После возвращения в часть и обсуждения отдельных вопросов, генерал Харичев захватил всю наработанную его группой документацию, не оставляя нам ничего из неё, дал команду офицерам, работавшим с ним, идти на посадку в самолёт и последовал за ними. Сопровождая его, я поинтересовался, почему он ничего из документации не оставляет нам для врастания в обстановку. Ответ был отрицательный. Здесь преемственности дел не получилось.
По ходу действий я опирался на прибывших со мной офицеров. Многие из них были здесь в составе ОГ ранее и хорошо разбирались в обстановке. И сейчас помню кропотливый труд в разработке документов, в составлении планов боевых операций подполковников Щетинина, Климова, Моргунова, Минакова, Набока, Халикназарова, Горшкова, Нечаева, Абирова, Яковенко, Романченко и других.
Офицеры ОГ вместе со мной сразу приступили к сбору данных для изучения конкретной обстановки. На это потребовалось некоторое время с полётами в расположения СБО, которые дислоцировались в районе населённых пунктов Кара-Тепа, Янги-Кала, Чахи-Аб, Рустак, Хоун, Калай-Куф, Убачан и Нусай.
Комплектование подразделений личным составом, тыловое обеспечение всем необходимым для жизнедеятельности, оружием и боеприпасами — этим занимался пограничный отряд, который выставлял свой СБО. Каждому СБО определён район действий в зоне ответственности глубиной 9-12 км от государственной границы (практически в пределах улусвольств). Командиры самостоятельно организовывали разведку по выявлению бандгрупп, их пособников и рейды по выбранным маршрутам, имели постоянную связь с командирами подразделений СА. Оказывали помощь командирам подразделений ВС ДРА в обучении солдат и ополченцев, в снабжении боеприпасами при проведении боевых операций. А на своём участке отвечали за безопасность государственной границы, по недопущению провокаций бандгрупп.
Такова была схема действий наших погранвойск на территории ДРА в момент моего прибытия на командный пункт ОГ.

Боевой состав, численность СБО была не постоянная, зависела от важности направлений, активности бандгрупп, их количества и составляла от 30 до 180 человек на БТР-60, БМП. Техника позволяла быстро реагировать на возникающую обстановку, перебрасывать военнослужащих и ополченцев к местам появления бандгрупп.
Для ведения воздушной разведки, огневой поддержки действий наземных подразделений и их тылового обеспечения имелись две авиагруппы по 4-6 вертолётов. Позднее их стали использовать для высадки десантов.
Для взаимодействия с частями 40-й армии использовалась радиосвязь. При планировании боевых операций постоянно держали связь со штабом 201-й мотострелковой дивизии (МСД), который дислоцировался в г. Кундузе, в 50 км от государственной границы. Для уточнения действий планируемых операций мне разрешалось вылетать на встречу с командованием дивизии. Там же познакомился с заместителем начальника штаба подполковником Игорем Евгеньевичем Пузановым. (В 2005 году мы встретились в Санкт-Петербурге. Он был уже командующим войсками Ленинградского военного округа, генерал-полковником. Встреча была короткая, но теплота отношений осталась прежняя).
В Кундузе узнал, что 201-я МСД в июле 1941 года была сформирована на базе 102-го пограничного отряда, а его Боевое Знамя хранится, как реликвия, рядом с Боевым Знаменем соединения!
К моему вступлению в должность начальника ОГ личный состав сводных боевых отрядов уже неоднократно участвовал в боевых операциях. Но происходила периодически замена людей: офицеры менялись по истечении срока командировки, а сержанты и рядовые — с окончанием срока службы.
Офицеры СБО назначались из штабов и погранзастав частей. А личный состав срочной службы — из различных подразделений по предложениям их командиров. Нужны были время и большая работа офицерского состава по созданию слаженного, боевого коллектива. Каждый военнослужащий — это личность: имел свой характер, уровень боевой подготовки, опыт службы. Никто психологически не был готов к боевым действиям. Прежде чем направлять в СБО неподготовленных молодых ребят, отслуживших не менее одного года, нужна была целая система занятий с практическим выполнением боевых стрельб.
Все усилия офицерского состава направлялись на подготовку людей к боевым условиям. И это давало свои положительные результаты при проведении операций.
Я с уважением отношусь к пограничникам, которые несли нелёгкую службу по охране государственной границы СССР. Пройдя суровые испытания, они на любом участке гражданской жизни также ответственны за порученное им дело. Но особое предпочтение я отдаю тем, кого видел в деле на территории Афганистана! В боевой обстановке они действовали смело, мужественно и самоотверженно! В отличие от ограниченного контингента советских войск, пограничники выполняли двойную задачу: охрана и защита государственной границы и ведение боевых действий с вооружёнными формированиями на территории Афганистана.
В этот период наш округ не располагал резервами и пополнял СБО за счёт штатной численности частей. А это стало отражаться на качестве службы по охране границы. Практически служебная нагрузка увеличивалась на каждого военнослужащего погранзаставы.
Напряжение испытывал не только личный состав, но и боевая техника. Вертолёты с экипажами обеспечивали боевые задачи подразделений. По окончании командировки на смену им прилетали экипажи на вертолётах из других округов. Перелёт осуществлялся через всю территорию Советского Союза: с Камчатки, из Владивостока, Хабаровска, Читы, Ленинграда и т.д. Расход моторесурсов был большой. В условиях Средней Азии, при высокой температуре, где в избытке песка и пыли, изношенность двигателей и механизмов увеличивалась. А это сокращало срок межпрофилактического и межкапитального ремонта. Эти обстоятельства для меня стали понятны, когда я стал выполнять обязанности руководителя ОГ.
В трудных климатических условиях лётчики приобретали боевой опыт. Это грамотные специалисты! Большинство из них удостоены боевых наград. За проявленное мужество и героизм майору Ф. Шагалееву присвоено звание Героя Советского Союза, а его друг Мусаев, командир вертолёта, награждён орденом Ленина. Высадка боевых групп десантников, эвакуация раненых, порою с обстреливаемых противником участков, обеспечение действующих в бою подразделений — всё это требовало особой подготовки и мужества лётчиков. И они обладали этими качествами. Оперативная группа следила, чтобы лётный состав был обеспечен всем необходимым — как требуемым для него питанием, так и отдыхом в условиях жаркого климата.
Для изучения конкретной обстановки на местах, знакомства с командирами СБО спланировал посещение подразделений, расположенных на территории ДРА в зоне нашей ответственности.
Несколько дней понадобилось на их облёт, знакомство с местами дислокации, их инженерным оборудованием и бытовыми условиями. По результатам обследования принято решение оказать помощь в устранении выявленных недостатков. Свежим взглядом всегда видно то, что нужно улучшить в служебной деятельности. Для каждого СБО подготовлены схемы расположения городка, оборонительных сооружений и заграждений, траншей и ходов сообщений. С учётом сейсмической неустойчивости, частых землетрясений наметили меры по укреплению стен землянок с обязательным двойным выходом в каждой. Широко использовали маскировочные сети.
Беспокойство у нас вызывало отсутствие водоисточников в местах дислокации СБО. Большинство из них снабжались привозной водой из населённых пунктов, что не обеспечивало безопасность личного состава. Во-первых, подъездные пути минировались, и были случаи подрывов автотранспорта. Во-вторых, качество воды из открытых источников не отвечало нормам её использования. Приняли решение копать колодцы в расположении мест дислокации. Для этого находили специалистов из местных жителей, которые помогли решить и эту задачу.
Из подручного материала — камней, глины — построили кухни-столовые. Для внутренней обшивки использовали доски от ящиков из-под боеприпасов.

Гордостью каждого командира стали построенные и оборудованные небольшие баньки.
В подразделениях находились умельцы, которые приложили немало труда в оборудовании помещений. Таким образом, параллельно с выполнением боевых задач устраивался по возможности благоприятный быт для пограничников в полевых условиях.
В помощь командирам СБО подготовили программы, планы занятий с личным составом, графики тренировок по тревоге при угрозах воздействия противника. Эти занятия и тренировки, независимо от загруженности, должны были проводиться в подразделениях. За их выполнением осуществлялся не только контроль. Офицеры ОГ, штабов частей непосредственно принимали участие в обучении людей, передавали им свои опыт и знания. В результате повышались дисциплина и боеготовность подразделений.
Для выполнения всех этих мероприятий в промежутках выходов на ликвидацию бандгрупп требовались большие силы и энергия, но бойцы понимали, что это диктовала сложившаяся ситуация, и кроме них никто этого делать не будет.
Коллектив офицеров ОГ тщательно планировал и разрабатывал до мелочей предстоящие операции. Основой для этого были данные о противнике. Их сбор осуществлялся от различных источников. Личное общение командиров с руководителями населённых пунктов — улусволями, секретарями партийных групп НДПА, командирами ополченцев и местным населением давало широкое понимание обстановки в данном районе. Для успешных действий необходимо знать настроение и отношение к новой власти жителей кишлаков, выявлять тех, кто поддерживает связь с бандгруппами. Но прежде чем обобщать полученную информацию и делать соответствующие выводы, необходимо перепроверять их достоверность. Нередко поступали ложные сообщения.
В целях разведки местности, высадки разведгрупп для обследования объектов использовалась и авиация. Планировался вылет пары вертолётов, как правило, Ми-8 с офицером и группой десантников, и Ми-24 для прикрытия, обеспечения безопасности полёта и действий группы разведчиков, если была необходимость её высадки. Для изучения мест предстоящих боевых действий использовалось аэрофотографирование.

Выходы СБО для поиска и ликвидации бандгрупп осуществлялся совместно с афганскими военнослужащими или отрядами ополченцев. Наши офицеры принимали участие в их боевой подготовке, ведении боевых действий, снабжении боеприпасами и продуктами питания. Оружие, захваченное во время операций, передавалось местным органам власти по актам. Нередко, когда афганские бойцы получали тяжёлые ранения, их переправляли на лечение в больницы на советскую территорию.
Для обеспечения внезапности разгрома обнаруженных банд, место и время выхода подразделений держалось в секрете. Это исключало утечку информации.
Обнаружению мест нахождения банд способствовали знание нашими офицерами оперативной работы, умение налаживать отношения с афганцами, получать от них нужную информацию.
Нам дано указание для маскировки носить погоны, как у военнослужащих Советской армии.
Посещая населённые пункты, я встречался не только с представителями местной власти, но и с рядовыми жителями. Труженики, земледельцы, бедные люди. Они с уважением относились к нам, потому что и мы уважали их и показывали своё дружеское отношение. Об этих встречах, об увиденном там я и сейчас помню хорошо. Мы побывали, как мне показалось, в средневековье, если учесть, что там шёл 1358-й (а у нас — 1980-й) год. Это связано с религиозным исчислением — от пророка Мохаммеда — с 922 года по нашему календарю.
Мы видели резкое социальное разделение на богатых и бедных, на тех, кто имел в своих руках средства обогащения, и неимущих, бедняков. Беднейшие слои населения обогащали сельскую знать, религиозных деятелей — мулл. Воспитанное в религиозном фанатизме, население находилось в полной зависимости от них. Попытки новой власти, с подсказок наших советников, перестроить сложившийся веками уклад общества, перераспределить земельную собственность натолкнулись на яростное сопротивление влиятельных сил на местах, переросшее от вооружённого выступления мелких групп до гражданской войны в стране.
В населённых пунктах — кишлаках дома построены из глинобитного материала с дувалами и представляют из себя крепость каждой семьи. Улицы неширокие, извилистые, ведущие к центру большой площади, которая обустроена вокруг небольшими дуканами (магазинчиками). Здесь можно купить всё необходимое, что нужно для населения. Товар доставляется из Ирана, Пакистана, Индии. Если чего-либо нет — заказывается, и его через неделю-другую привозят. Народ живёт по своим законам и традициям.
Мы наладили тесные отношения с руководителями власти, хотя о некоторых из них имели информацию, что они поддерживают связь с главарями банд. Тогда ставилась цель, чтобы через них нейтрализовать действия банд или ликвидировать их в зоне ответственности. И это удавалось. Но если бандгруппы появлялись из других районов, «чужие», нам об этом сообщали.

Операция в ущелье Куфаб. Выводы по её итогам
Постепенно активизировалась борьба контрреволюции против власти. Участились диверсионно-террористические акты против представителей партийных и государственных органов, их сторонников, активистов. Вместе с этим стала проводиться антиправительственная агитационно-пропагандистская деятельность. Менялась и тактика вооружённой борьбы, но цель была одна — ослабить правительственное влияние на население. В противоправной деятельности учитывались национальные особенности и религиозный фанатизм афганского народа. Это ставилось во главу всей пропаганды.
Страны Западной Европы и Ближнего Востока оказывали контрреволюции материальную и моральную поддержку. Деньги, оружие, боеприпасы поступали в распоряжение мятежников. Кроме того, источником средств служила торговля наркотиками и полудрагоценным камнем — лазуритом. Основная часть боевиков готовилась и вооружалась за пределами территории

ДРА. В их подготовке принимали активное участие иностранные инструкторы. Препятствий для перехода границы не было.
Создаваемые органы власти, силовые структуры, не имеющие опытных кадров, не могли в достаточной мере самостоятельно противостоять усиливающейся деятельности контрреволюции. В зоне ответственности погранвойск, как и на всей территории ДРА, обстановка осложнялась. На важных направлениях к государственной границе стали проявлять активность всё новые банды.
Выход по ущелью к реке Пяндж, направление Раг — Куфаб, прикрывало наше подразделение, находящееся в кишлаке Калайи-Куф. В верховьях ущелья пролегал маршрут, по которому банды, караваны с оружием и боеприпасами переправлялись из Пакистана и использовали тропы для возвращения обратно. Здесь действовала банда, возглавляемая Кулаш-ханом, численностью до 60 боевиков. Он терроризировал население, грабил его, насильно забирал молодёжь в свой отряд.
Местная власть для защиты населения эффективных мер не принимала. Ополченцы проявляли пассивность. Информация о грабежах до нас доходила, когда банда исчезала с награбленным.
В провинции Тахар действовали банды, возглавляемые Мамудар-ханом, Гульбеддином, Мулло-Надыром (уничтожен в августе 1980 г.), Сайд-Ахмадом и др.
Из донесения в ГУПВ, ноябрь 1980 года:
«...в каждой провинции вдоль советско-афганской границы (а их 9) имелись по несколько банд, общей численностью около 15 тысяч человек...»
В этой непростой обстановке командиры СБО предпринимали активные меры по поиску и разгрому вооружённых антиправительственных групп.
Расстояние между расположением СБО не позволяло плотно перекрывать направления и выходы банд к границе. Её безопасность стремились обеспечить при взаимодействии СБО и подразделений погранотрядов, охраняющих участки границы. Манёвренные действия СБО при получении оперативных данных давали возможность решать эту задачу. На это была нацелена наша деятельность. Моё первое посещение подразделений, расположенных на территории Афганистана в зоне ответственности погранвойск, и сделанные выводы помогли разобраться в общей обстановке. Эти выводы были подтверждены выступлениями офицеров на совещании, которое состоялось 6 июля 1980 года. На него были приглашены и приняли участие в обсуждении поставленных вопросов, кроме офицеров ОГ, командования погранотрядов, расположенных в пгт Московский и г. Пяндже, начальники СБО, оперативный состав частей. Обсуждался основной вопрос «Оперативная обстановка в районах действий СБО и меры по обнаружению и ликвидации бандгрупп». Попутно с этим поднимались и другие вопросы, непосредственно взаимосвязанные с основным.
Выступающим было предложено в свободной форме высказать своё знание обстановки, видение её развития и тактических методов по уничтожению бандгрупп, предупреждению их выходов к государственной границе.
Выступили офицеры Абиров, Набока, Криницын, Щетинин, Моргунов, Кулик, Монахов, Клейменов и другие. В их выступлениях звучала неудовлетворённость действиями афганских властей по стабилизации обстановки. С местным населением разъяснительная работа о целях и задачах новой власти со стороны администрации и партийных органов НДПА проводится слабо, не подкрепляется экономически. А некоторые представители государственных структур своим поведением только подрывают авторитет власти.
Отмечено, что после посещения губернатором провинции Тахар крупных населённых пунктов, там резко меняется отношение местных органов власти к населению не в пользу его укрепления. Сразу же просматривается снижение активности действий подразделений и ополченцев против контрреволюционеров. Саботирование призыва молодёжи в армию, задержка выплаты денежного содержания военнослужащим, ополченцам, а также выдачи продуктов питания — неполный перечень вопросов, которые отрицательно сказываются на укреплении власти.

Просматривается в действиях бандгрупп изменение тактики по отношению к местному населению. От жёстких мер они перешли к дифференцированным действиям. Там, где жители кишлаков не оказывали им сопротивления или проявляли лояльность, создавали им щадящие условия в сборе денежных средств, продуктов питания. Захваченных активистов, ополченцев, не оказывавших им сопротивления, через некоторое время отпускали, не причинив им вреда.
Совершенно противоположное отношение — к населению, где оказывалось сопротивления мятежникам. Жестокая расправа, грабёж, насилие — обычные явления со стороны бандитов.
Стала появляться информация об объединении мелких бандгрупп под единое командование, координации действий против армейских подразделений в минировании дорог, маршрутов их постоянного передвижения.
Бандгруппы действовали партизанскими методами: избегали прямого столкновения с подразделениями, ополченцами, если их сопровождали наши СБО, делали набеги на кишлаки в ночных условиях или днём, если вблизи не было наших подразделений, и скрывались в труднодоступных местах.
Главари банд имели своих информаторов, использовали родственные связи, денежные оплаты, запугивание людей.
Для разгрома бандгрупп, защиты населения и обеспечения безопасности границы необходимо было выработать тактику как вооружённого противостояния, так и в работе с местным населением через представителей власти, активистов. Опору в этой работе искали среди бедноты, пострадавшей от разбоя бандитов.
В заключение совещания подготовили рекомендации для командиров подразделений по их действиям в зоне ответственности.
В дальнейшей своей работе по руководству ОГ я не раз обращался к предложениям, которые офицеры высказали на этом совещании. И они существенно помогали в выработке решений по подготовке и планированию боевых операций.
Однажды была получена информация о появлении в Куфабском ущелье крупной банды, прибывшей из Пакистана и возглавляемой Кулам Хасаном. Следовало ожидать расширения и активизации её действий в нашей зоне ответственности.
ОГ срочно приступила к подготовке операции по локализации и уничтожению этой бандгруппы. Детально разработали план. Кроме наших подразделений решено было использовать группы активистов и ополченцев из населённых пунктов, где жители пострадали от разбоя.
Подготовка к операции проводилась так, чтобы исключить утечку информации и в то же время отслеживать место нахождения банды. Сложность заключалась в том, что душманы активно перемещались, меняя место своего нахождения.
10 июля 1980 года, согласно плану, в пешем порядке по горным тропам личный состав выдвинулся и занял намеченные позиции, блокируя кишлак, где, по данным разведки, расположились основные силы бандгруппы.
К рассвету подошли группы активистов, ополченцы и заняли исходные рубежи для прочёски кишлака.
Но не всё пошло гладко. Охрана противника обнаружила по демаскирующим признакам передвижение людей. На высотах, на фоне светлеющего неба, обнаружились силуэты людей. Бандиты открыли стрельбу и предупредили этим других об опасности. Так начался бой.
Противник находился в низине. Поняв, что окружены, моджахеды сделали попытку по ущелью уйти из блокируемого района. Но плотный огонь с высот заставил их отказаться от этой попытки и вернуться в места ночёвок, которые являлись защитными сооружениями.
Бой вёлся несколько часов. Подступы, где засели душманы, ими простреливались, и подойти к ним ближе никак не удавалось. В то же время плотный огонь блокирующих подразделений не давал бандитам возможности выйти из укрытий. Время шло. До наступления темноты необходимо закончить операцию. Иначе во время ограниченной видимости банда может уйти из этого района. Там находились и местные жители, которые хорошо знали тайные тропы и могли помочь выйти из окружения.