Казалось, времена политических праздников давно прошли. Кто, например, помнит дату рождения КПСС? Но многие, «кому за тридцать», знают: сегодня, 28 октября, - День Коми комсомола (85 стукнуло!), а завтра комсомольцы («профессионалы» и «любители») отметят День ВЛКСМ.
Комсомол, хотя и был политизирован, в годы застоя давал реальную возможность молодежи проявить себя. Я никогда не стыдился, что был комсомольским работником. В Эжве власть с райкомом считалась, мы интересы молодежи и представляли, и отстаивали. И направляли.
Когда Совет воинов-интернационалистов начал активно работать, потребовалось помещение, спортивные залы для двух наших подростковых клубов. Решили установить обелиск в память о погибших, заложить аллею памяти - и место, и технические вопросы решали напрямую с руководителем района Владимиром Ушаковым.
А начиналось все с Дня пограничника. У нас принято собираться по отрядам, по заставам. Группа тех, кто границу охранял «с двух сторон», образовалась как-то сама собой. Посидели дома у Васи Неронова (он и стал нашим первым председателем) и через пару часов пришли к тому, что воспоминания - это здорово, но у многих парней реальные проблемы: трудоустройство, жилье, лечение. Кому-то просто выговориться надо, со своими побыть. Термин «посттравматические стрессовые расстройства» впервые услышали осенью 88-го, от ветерана Вьетнама Стива Бентли. Он рассказывал о войне, о том, как «встраивался» в мирную жизнь, а мы понимали, что наши войны и проблемы послевоенные - совершенно одинаковы.
К тому времени наш пограничный «афганский» костяк уже подрос: десантниками, пехотой, танкистами. Кто служил в одних местах, кто - вместе, кто пересекался за речкой.
В июле 82-го, во время одного из перемещений, на вертолетной площадке столкнулся я с бойцом одним: лысый, фиксатый, лицо знакомое, кто такой - хоть убей! Снял он панаму - да это же Витька Евтеев! В ЦБТ в одной группе учились, с выпуска не виделись! Мы с ним всю ночь просидели.
Витька в Московском погранотряде служил, я - в Мургабском. Встретились в Пянджском. Представьте, какое движение на стыке было: в Пяндже - самый напряженный участок, туда наши мангруппы и направляли. Виктор был командиром отделения, из боевых не вылезал. На тот момент из семи человек у него трое живых осталось.
Нам «повезло»: за год боевых - один погибший. В самый первый день. Мы тогда уже по году прослужили, считали - все умеем. Наша батарея выдвигалась к комендатуре Калай-Хумб. После Мургаба (он, конечно, выше - 3.700, но без крутых серпантинов) шли тяжело. Вдруг сообщают: в паре километров группа попала в засаду. Шли по дну ущелья, а чуть выше с обеих сторон закрепились духи, начали их крошить. Вертушками наших, что были уже на верху, подняли над духами, духи оказались под огнем сверху и снизу. Ребят спасли, но наш медбрат Иван Ермаков в перестрелке погиб. Было это 18 мая 82-го. Мы были на территории СССР, а засада - в ДРА. Так что все шутки о наших пограничниках в их Афганистане, мягко говоря, неуместны.
Граница по Пянджу была настолько условной! Скалы не заминируешь, КСП не проведешь, река бурная, ледяная, в самом узком месте - метров двадцать. Но местные знали переходы. Там ведь таджики, даже родственники на обоих берегах. Они что, веками через речку переговаривались? Нам самим приходилось лодками мешки с боеприпасами для сорбозов (это милиция афганская) возить, причем особисты «не наши» их к границе доставляли.
Последние полгода, после постоянных перемещений, мы стояли на стыке с Московским погранотрядом, напротив заставы Рогак. Через речку двигались часто: поступит развединформация - прикрываем участок возможного прорыва. О том, что готовят духи, нам особисты не докладывали, но по действиям комбата понимали, чего ждать.
Как в песне: наши пограничники с нашим капитаном. Наш комбат Васин по характеру не штабной, расслабляться не давал, но не помню, чтобы кто на него был в обиде: жесткий был и справедливый. Была у него слабость стрелять «через ствол»: установит миномет горизонтально и лупит прямой наводкой. Эффект потрясающий, по духам видно было. Зато нас берег. Может, благодаря ему возвращались без потерь. Это молодых лейтенантов сперва на подвиги тянуло, после первых боевых понимали, что надо у комбата учиться.
Коллектив - слово гражданское. Но у нас был именно коллектив. Без ссор и ругани, если не друзья, то - товарищи. Всего один боец «не вписался», его обратно в Союз отправили. У минометчиков узкий специалист один - наводчик, остальные должны уметь все для обеспечения стрельбы. В том числе выгрузить и погрузить миномет в кузов ГАЗа. Таль, полозья, рэп-шнур и-и-и - …
Миномет мой давно погружен. «Газон» - списан. Только боевое братство вечно. Движение воинов-интернационалистов формировалось под эгидой ВЛКСМ задолго до официального партийного разрешения. Зачинатели - комитет ВЛКСМ Ухтинского индустриального института, Усинский РК, Воркутинский ГК, Сосногорский РК. Рупором «афганцев» была обкомовская газета «Молодежь Севера». Немало «афганцев» было и среди профессиональных комсомольских работников.
Сегодня у нас в гостях замначальника отдела Минэкономразвития РК, член правления Эжвинского отделения РСВА Геннадий КОРЯКИН (в 84-86 гг. - секретарь комитета ВЛКСМ треста «Бумпромстрой», в 86-89 - второй секретарь Эжвинского райкома комсомола).
Геннадий Корякин служил в ДРА с мая 1982-го по июнь 1983 г., рядовой, водитель ГАЗ-66 минометной батареи.
Источник: http://www.mskomi.ru/new.htm |
