Посещая форумы ММГ Термезского пограничного отряда (81 ПОГО), обратил внимание на некоторые неточности. Так, например, дату ввода 1 и 2 ММГ в Афганистан в 1982 го-ду называют неверно. Дата ввода и 1 и 2 ММГ – 10 января 1982 года. Говорю об этом с уверенностью, так как был непосредственным участником этого ввода. Поэтому, пользуясь, случаем хочу поделиться своими воспоминаниями об этих событиях.

В 1981 году на основе решения Политбюро ЦК КПСС было подготовлено постановление Совета Министров СССР «О дополнительных мерах по стабилизации обстановки в северных провинциях ДРА». В Афганистан планировалось ввести группировку спецподразделений пограничных войск общей численностью до 8 тысяч человек, возложив на нее кон-троль за обстановкой в полосе до 100 км вдоль советско-афганской границы. Для этого в Пограничных войсках предусматривалось сформировать девять мотоманевренных групп, из них две - резервные.

Формирование этих мотоманевренных групп в пограничных отрядах на советско-китайской границе осуществлялось на базе имеющихся ММГ, в остальных пограничных округах ММГ формировались впервые. По штату численность ММГ была от 318 до 368 чело-век. В штат ММГ входили следующие боевые подразделения: 2 пограничные заставы на БТР-60, одна - на БМП -1, минометная батарея 120 - мм минометов, разведывательный взвод, противотанковый взвод, подразделения боевого обеспечения (взвод связи, инженер-но-саперный взвод) и обслуживания (хозяйственный взвод, медпункт). Одновременно усиливалась подготовка младших специалистов для спецподразделений Пограничных войск в Марыйской Межокружной школе сержантского состава (подготовка командиров отделений инженерной разведки, инженерно-саперных отделений и дорожных машин). В Душанбинской окружной школе служебного собаководства была начата подготовка минно-розыскных собак для спецподразделений Пограничных войск.

Первые семь мотоманевренных групп для ввода в Афганистан были сформированы в Северо-Западном, Прибалтийском, Закавказском, Восточном, Забайкальском, Дальневосточном и Тихоокеанском пограничных округах. В декабре 1981 года эти ММГ сосредоточились в 4-х пограничных отрядах Среднеазиатского пограничного округа (в 68 ПОГО – одна ММГ, в 47 ПОГО – две ММГ, в 81 ПОГО – две ММГ, в 48 ПОГО – две ММГ). В ходе ввода в Афганистан они должны были разместиться в населенных пунктах ДРА: Калайи-Нау, Меймене, Шибирган, Мазари-Шариф, Ташкурган, Имам-Сахиб и Талукан. Кроме прибывших в КСАПО подразделений, пограничные отряды округа уже имели на сопредельной территории свои формирования (СБО, резервные ММГ и заставы, которые были сформированы за счет численности войск округа) более чем в десяти населенных пунктах Афганистана. Также в конце 1981 года в 68 и 47 пограничных отрядах были сформированы по одной резервной ММГ.

В Тихоокеанском пограничном округе ММГ формировалась в 69 ПОГО (п. Камень-Рыболов). От 57 пограничного отряда в п. Камень-Рыболов для формирования ММГ были отправлены: майор Тропин Г.А. – НШ ММГ, старший лейтенант Лагута Г. – зампотех ММГ, капитан Свеженцев и старший лейтенант Ткаченко И. – начальники застав ММГ, майор Киреев – замполит заставы, а также капитан Топорков Виктор – командир минометной батареи ММГ. Вместе с ними были направлена часть солдат и сержантов ММГ, а также специалисты связи, саперы (в том числе от инженерно-саперной роты пограничного отряда на формирование саперного взвода ММГ был откомандирован сержант Скачков Михаил, выпускник Марыйской межокружной школы сержантского состава). Формирование инженерно-саперного взвода осуществлялось на базе взвода 69 ПОГО, командиром взвода был назначен старший лейтенант Медведев Сергей Валерьевич.
В 1980 - 1981 г.г. я проходил службу в должности начальника инженерного отделения знаменитого 57 Краснознаменного Уссурийского пограничного отряда (г. Дальнереченск, или по прежнему названию г. Иман), которым в то время командовал подполковник Мартовицкий А.Н. (впоследствии генерал-майор - начальник Оперативной группы КСАПО в г. Душанбе).

В ноябре 1981 года приказом начальника войск Тихоокеанского пограничного округа я был назначен офицером инженерного отдела округа, а дела и должность сдавал в декабре 1981 года после окончания работ по инженерному оборудованию границы и возвращению в ППД инженерно-саперной роты отряда. Накануне Нового 1982 года, меня вызвал к себе начальник отряда и объявил о предстоящей командировке в КСАПО со 2-го января 1982 года. Таким образом, в первых числах января 1982 года я оказался в КСАПО. Из других пограничных округов также прибыли офицеры-саперы, разведчики.

Вначале я прибыл в г. Ашхабад, в инженерный отдел округа, где нам (я имею ввиду прибывших из других округов офицеров-саперов) было доведено, что мы будем прикомандированы к ММГ пограничных отрядов (как правило, к своим родным, т.е. которые формировались в наших округах). Наша задача заключалась в оказании помощи командованию ММГ в подготовке личного состава к вводу на территорию Афганистана, организации и выполнении задач инженерного обеспечения в ходе ввода и обустройства подразделений в местах постоянной дислокации. В частности мне было приказано убыть в г. Термез для инженерно-го обеспечения ввода ММГ, сформированной в нашем Тихоокеанском пограничном округе, куда я и прибыл 6 января.

Обе ММГ (от Тихоокеанского и Закавказского пограничных округов) располагались в учебном центре 81 ПОГО, где проходило их боевое слаживание. Личный состав ММГ (в том числе и офицеры) жили в полевых условиях, в палатках. При каждой ММГ была полевая оперативная группа, в которую входили: начальник полевой ОГ, начальник штаба ОГ, 2-3 офицера разведчика, переводчик.

Полевой оперативной группой Тихоокеанской ММГ командовал майор Бушуев Владимир (по-моему, он из Серахского или Бахарденского пограничного отряда КСАПО), начальником штаба был майор Симкин А.С., фамилии двух разведчиков стерлись из памяти (возможно фамилия одного из них была Нарожный). Начальником ММГ был майор Бушин Г.К., НШ – майор Тропин Г.А. (57 ПОГО), замполитом ММГ был по-моему капитан Селиверстов, заместителем по технической части – старший лейтенант Лагута Г, начальники застав старший лейтенант Ткаченко И. (застава БТР) капитан Свеженцев (застава БМП), замполит заставы майор Киреев (у Свеженцева), командир минометной батареи – капитан Топорков Виктор. (все из 57 ПОГО).

Термезским пограничным отрядом в этот период командовал подполковник Файзиев З.М., который уже имел солидный опыт боевых действий в составе СБО на участке Хорог-ского и Московского пограничных отрядов в 1980-1981 г.г.(в январе 1980 года в звании майора он был начальником штаба СБО-1). Он же и руководил операцией по вводу 2-х ММГ в зону ответственности своего отряда. Общее руководство операцией по вводу ММГ на участке войск округа (операция «Долина-82») осуществлял начальник Пограничных войск КГБ СССР генерал армии Матросов В.А., его заместителем был действующий начальник войск КСАПО – генерал-майор Згерский Г.А. Первыми вводились ММГ на участках Керкинского и Тахта-Базарского пограничных отрядов, сроки их ввода по-моему были 6-8 января 1982 го-да.

Переход государственной границы СССР для 1 и 2 ММГ был назначен на 6.00 10.01.82 г.. Пропуск через государственную границу личного состава, боевой техники и вооружения ММГ осуществляли пограничные наряды заставы Термезского пограничного отряда по спискам, без досмотра, по понтонному мосту, который существовал с 1979 года. Воздушное прикрытие вводимых ММГ осуществляли летчики отдельной Душанбинской эскадрильи.

После пересечения границы, ММГ сосредоточились в походных колоннах южнее пор-та Хайратон, привели вооружение в боевую готовность и по команде руководителя операции начали движение на юг. Если описывать свои личные ощущения на этот момент, то их можно выразить как «ныряние в глубину на незнакомом водоеме», т.е. в неизвестность. Конечно же было волнение и крайней степени сосредоточенность, которые постепенно улетучились по мере продвижения колонны ММГ вглубь Афганистана. Уверенность придавало присутствие пары пограничных боевых вертолетов МИ-24, которые периодически появлялись над колонной и барражировали над прилегающей местностью.

Совместное движение ММГ осуществлялось до развилки дорог на г. Мазари-Шариф и г. Ташкурган (в этом районе нес службу дорожно-комендантский пост 40 А). После прохождения перекрестка колонны ММГ уже следовали к назначенным районам сосредоточения раздельно. Движение колонны 2 ММГ происходило довольно таки оживленно, так как шли по асфальту, видимость прекрасная. Личный состав ММГ находился внутри боевых машин, минометная батарея на своих штатных ГАЗ-66. Навстречу колонне попадались армейские БТР, транспортные машины и наливники. Что меня удивило – личный состав групп сопровождения армейцев находился на броне. Это потом к нашим командирам и бойцам пришло пони-мание, что движение на броне гораздо безопаснее в случае подрыва техники на противо-танковых минах и фугасах. А вероятность поражения от пуль и осколков мала, так как весь личный состав, кроме прочего, был в бронежилетах. Ну а пока мы, судорожно сжимая ору-жие и прильнув к бойницам, внимательно разглядывали новую для себя страну, в которой нам предстояло выполнять боевые задачи.

Миновав по ходу движения, справа в 200-300 м от дороги, гарнизон СА, как позже выяснилось 122 мсп 201 МСД, наша ММГ не дойдя 2-3 км до г. Ташкурган сошла с трассы влево и в 300-400 м от дороги рассредоточилась, заняв классический круговой район обороны на площади 3,0 на 2,5 км. Местность в данном районе слегка всхолмленная, с небольшими песчаными барханами (высотой до 2-3 м) поросшими редким гребенщиком и саксаулом. Судя по разветвленной сети арыков в этом районе и наличии ровных участков местности (за-частую строго прямоугольных или имеющих четкие геометрические формы) мы попали на поля афганских дехкан. Почва на этих клочках земли суглинистая запорошенная снегом (в дневное время на солнце превращалась в раскисшую глинистую кашу). Весь марш от порта Хайратон до района расположения ММГ занял примерно 4 часа. В районе сосредоточения дали команду обедать, правда, как и утром, сухим пайком, лишь к вечеру повара приготовили горячий ужин.

Перекусив, приступили к инженерному оборудованию района сосредоточения. Для боевой техники отрывались полукапониры, минометная батарея оборудовала огневые позиции. Инженерно-саперный взвод с вечера приступил к установке сигнальных мин на подступах к району сосредоточения. Причем сигнальные мины устанавливались на отдельных наиболее вероятных для скрытого подхода направлениях (в арыках, лощинах). В светлое время были определены позиции для прожекторной техники и РЛС, а с наступлением темноты расчеты прожекторов АПМ-90 и РЛС («Кредо» и «Фара-У») приступили к боевой службе.

Первая ночь на территории Афганистана мне, во всяком случае, запомнилась тем, что в основном никто не спал, одни несли боевую службу, другие их меняли, а остальные от некоторого возбуждения не могли уснуть (такое же возбужденное состояние бывает после первого в жизни боя). Кроме того, сторожевые посты постоянно использовали осветитель-ные патроны и ракеты для освещения местности, потому что за каждым кустом казалось, притаился враг. Не обошлось в первую ночь и без стрельбы, результатом которой стал убитый корсак (степная лиса).

Утро следующего дня было хмурое, временами летел снежок, дул сырой и пронизывающий ветер. Повара не смогли вовремя разжечь свои походные кухни, поэтому завтрак был с большим смещением по времени, где-то часов в 10-11. Ближе к обеду погода немного улучшилась, выглянуло солнце. В это время рядом с районом расположения ММГ призем-лился вертолет МИ-8 МТ, на котором прилетел генерал-майор Згерский Г.А. с губернатором Саманганской провинции и оргядром местной власти (улусвольства). Он провел короткое совещание с подполковником Файзиевым З.М. и улетел, после чего поступила команда саперам быть в готовности к проведению инженерной разведки. Как выяснилось впоследст-вии, местные власти в лице прибывшего оргядра г. Ташкургана (партийный секретарь улусвольства и улусвол), настоятельно просили командование пограничников о вводе нашей ММГ непосредственно в город. Таким образом, с вводом в Ташкурган нашей ММГ сразу решалась важная военно-политическая задача - установление народной власти еще в одном населенном пункте Саманганской провинции. Впрочем, до самого вывода наших войск из Афганистана авторитет и влияние народной власти в городе распространялось лишь на не-большую часть кварталов Ташкургана непосредственно прилегающих к нашему месту дислокации (и то только в дневное время, а ночью в городе безраздельно хозяйничали различные группировки моджахедов). Территория города была густо изрезана магистральными арыками, которые пополнялись водой из р. Саманган, а затем они дробились на множество мелких арыков, которые впоследствии терялись в песках. По сути дела эти арыки делили город на кварталы, в которых осуществляли «верховную» власть исламские комитеты раз-личной политической ориентации (ИОА, ИПА, ДИРА и т.д.), иногда такое мирное сосуществование заканчивалось, и между ними происходили самые настоящие бои.

Вообще только в Афганистане я встретился с уникальным явлением природы, много-численные небольшие речушки имели свои истоки, но в дальнейшем они никуда не впадали, просто разветвляясь на множество мелких ручейков, арыков они исчезали в никуда.

Для проведения рекогносцировки места предстоящего базирования 2 ММГ, была сформирована боевая группа на четырех-пяти БТР. Боевую группу возглавил начальник 81 ПОГО подполковник Файзиев З.М., в состав боевой группы, помимо десанта, вошли также два офицера ГУПВ, начальник полевой ОГ, разведчики. В эту же группу вошли я и командир инженерно-саперного взвода старший лейтенант Медведев С.В. с инженерно-саперным от-делением сержанта Скачкова М.. Одновременно с нами на прибывших из г. Айбак (центр провинции Саманган) автомашинах выдвинулись представители оргядра народной власти.

Боевая группа лихо подкатила на БТР к северному въезду во дворец, спешились и саперы приступили к своей работе. Визуально, а также с помощью щупов и миноискателей был проверен въезд на территорию дворца, затем имеющиеся на аллеях мостки. Ну а затем саперы приступили к обследованию самого дворца. К этому времени в ММГ была передана команда на свертывание временного лагеря и выдвижение в новый пункт дислокации.

Обследование дворца было начато с визуального осмотра всех помещений первого этажа, верхнего этажа, центрального купола. Особенно тщательно был осмотрен и изучен подвал дворца. Во-первых, потому что в подвале предполагалось разместить склад боепри-пасов к стрелковому оружию и продовольственный склад, во-вторых – устоявшееся мнение о том, что все замки, дворцы и прочие сооружения особенно на Востоке имеют потайные ходы, тайники, схроны и т. д.. Впоследствии через местных ХАДовцев удалось добыть чертежи этого дворца, которые были тщательно изучены, но увы никаких тайных ходов обнаружено так и не было.

Въезд техники ММГ на территорию дворца тоже происходил с определенными нюансами. Дело в том, что арка въездных ворот в северном торце крепостной стены и сами колонны выложены из обожженного красного кирпича на цементном растворе (в отличии от самих стен), а ширина проема такова, что БТР проходил буквально впритирку. Некоторые водители делали по 3-4 попытки въезда. Поэтому, после того как техника ММГ оказалась внутри территории дворца, въездные ворота представляли собой жалкое зрелище, а бортовые ребра жесткости БТР были отшлифованы кирпичом. Поэтому сразу же стал вопрос на будущее, как быть в случае экстренного выхода техники с территории дворца? Впоследствии в южном торце крепостной стены был сделан основной въезд на территорию, но это было уже без меня.

После составления и утверждения детального плана инженерного оборудования района расположения ММГ работа закипела. Практически весь личный состав инженерно-саперного взвода, за исключением внутреннего наряда, ежедневно был занят на инженер-ных работах. Часть необходимого инженерного имущества и материальных средств для этих целей была привезена с собой сразу транспортом ММГ, оставшаяся же часть доставлялась приходящими транспортными колоннами пограничного отряда (практически колонны прибывали еженедельно).

Во-первых, угловые башни крепостной стены сразу же были приспособлены для несения службы постов боевого охранения (были сделаны бойницы для наблюдения и ведения огня в определенных секторах). Впоследствии с наружной стороны этих башен были отрыты окопы для личного состава боевого охранения, скрытый ход сообщения из которых вел в башню (т.е. личный состав боевого охранения, либо прибывший по тревоге резерв мог скрытно занять позицию в окопе). А от одной из угловых башен, расположенной с юго-запада (ближней к шоссе Ташкурган-Айбак), был отрыт скрытый ход сообщения (длиной до 50-60 м) на позицию боевого охранения, где в том числе была оборудована выносная позиция РЛС и позиция АПМ-90, которые в свою очередь были выгорожены забором из колючей проволоки и МЗП.

Во-вторых, прилегающая к крепостной стене местность (шириной до 8-10 м) была с внешней стороны ограждена проволочным забором (высотой до 2-х м) из колючей проволоки и пакетов МЗП. В этой выгороженной полосе местности были установлены сигнальные и противопехотные мины натяжного действия (ПОМЗ-2М, ОЗМ-72). Чтобы исключить случайный заход своих военнослужащих на минное поле, с внутренней стороны минные поля были ограждены невысоким оградительным забором в 3-4 нити колючей проволоки. С наружной стороны оградительного забора были закреплены таблички «Стой! Мины!». Таким образом, подходы со стороны города и шоссе, а также от русла р. Саманган были тщательно прикрыты инженерными заграждениями, в т.ч. минно-взрывными.

Въездные ворота с северного торца прикрывались сторожевым охранением и переносными инженерными заграждениями (типа «рогаток, ежей»). Несколько сложнее было вы-полнить прикрытие подступов с восточного фаса крепостной стены, так как здесь в непосредственной близости было действующее кладбище, поэтому за нашей работой очень тщательно наблюдали как местные жители из близлежащих домов, так и моджахеды с ис-пользованием оптики из района старой крепости на противоположном берегу р. Саманганки. Работу саперов прикрывали посты боевого охранения, а на боевых позициях на всякий слу-чай находился дежурный расчет минометной батареи. На верхней площадке дворца у купо-ла постоянно находились офицеры-наблюдатели минометной батареи, которые одновременно выполняли свою задачу – выявляли потенциальные объекты и цели для огневых ударов и наносили их на схему (т.е. занимались артиллерийской разведкой) и осуществляли визуальный контроль обстановки в городе и прилегающих районах.

В-третьих, непосредственно на территории ММГ были отрыты котлованы, в которых были смонтированы два убежища из комплектов КВС-У, которые впоследствии использовались разведчиками для содержания пленных «духов». А рядом с бассейном (главная достопримечательность дворца) был оборудован полевой пункт водоснабжения с использованием автомобильной фильтровальной станции МАФС-3. Воды в бассейне хватало на все хозяйственно бытовые нужды, тем более что регулярно шло его наполнение из протекавшего по территории арыка.
Моя первая командировка в ДРА длилась 45 суток, в конце февраля (25.02.1982 г.) я убыл в свой округ (КТПО), в котором служил в должности офицера, старшего офицера инженерного отдела округа до 1984 года.