Фестиваль военной песни и поэзии имени В.Н. Денисова "Мы помним ваши имена"
16:40
11 декабря 2017 года в Доме Офицеров Московского Военного Округа состоится концерт Фестиваля военной песни и поэзии имени В.Н. Денисова "Мы помним ваши имена".
Начало в 18.00. Адрес: Москва, район Лефортово, М. Авиамоторная, 1-й Краснокурсантский проезд, 1/4. ВХОД СВОБОДНЫЙ.
ОБСТРЕЛЯННЫЕ ВОЙНОЙ
В 1980 х годах весь личный состав Группы «А» «обкатали» Афганом, так называемыми «боевыми стажировками». Поскольку «зеленые фуражки» входили тогда (впрочем, как и сейчас) в структуру госбезопасности, бойцы «Альфы» работали в составе десантно-штурмовых и мотоманевренных групп 47 го Краснознаменного Среднеазиатского пограничного округа, располагавшегося в городе Керки на территории Туркмении.
Денисов попал в состав первой нештатной боевой группы, находившейся «за речкой».
— В конце октября 1983 года мы вылетели в Керки, — вспоминал Василий Николаевич. — Мы — это пятнадцать сотрудников Группы «А» под командой майора (ныне полковника запаса) Виктора Зорькина. Этой командировке предшествовала изнурительная подготовка в районе Кубинки и в Ярославском учебном пограничном центре: кроссы, стрельба практически из всех видов стрелкового оружия, комплексы парашютно десантных тренировок. И, конечно, обязательная «притирка» друг к другу. Психологическая совместимость бойцов спецназа является важнейшим условием выполнения поставленной боевой задачи. Все группы формировались по пятнадцать человек. Практика показала, что именно такое подразделение — два отделения по семь человек и командир — способны решать любые мобильные задачи.
…Первая командировка нашей группы «за речку» была в провинцию Андхой. Вместе с ребятами из Керкинской ДШМГ мы довольно быстро перелетели на ту сторону. Перед нами открылся городок, вернее — большая деревня. В оптический прибор я довольно ясно рассмотрел высокие заборы, называемые дувалами, высотой в 3 4 метра, домики из кизяковых кирпичей.
Силами Керкинской ДШМГ и полка афганских сарбозов с четырех сторон блокировали весь городок. По нам открыли огонь. По команде «Вперед!», первым делом я определил расстояние и выставил нужные параметры. Затем выбрал мечущуюся с оружием фигуру в чалме — и поразил цель. Еще несколько секунд, и другая мишень плавно осела рядом. Подумал тогда: вот она, работа снайпера, — началась. Но она как началась, так и закончилась, и больше стрелять мне в тот день не пришлось. А за всю командировку в Афганистан я произвел только восемь выстрелов, но все результативно.
Как уже было сказано, именно Афганистан подтолкнул Василия к написанию стихов — отдушине в череде выходов на боевое задание и по возвращении домой. Именно творчество помогло потом «оттаять», там, в еще едином и мирном Союзе, где люди не понимали, что где то идет совсем другая жизнь, война, по сравнению с которой их проблемы и неурядицы — сущие пустяки. И Василий Денисов и другие «афганцы», которые брали в руки гитару, психологически реабилитировали себя и других. Афганистан остался позади,
Пески покинули последние ребята.
Вздохнули с облегчением отцы,
И матери не будут больше плакать.
Не расцветет в лазури голубой
«Тюльпаном черным» смерть несущий вестник.
Но навсегда останется седым
Войну прошедший твой и мой ровесник.
«Какая, к черту, там была война?
Они ни разу то, что мы, не испытали.
Подумаешь — два года — ерунда!
Мы их служить туда не посылали».
Как больно было слышать те слова,
Тем более от тех, кто смерть изведал:
На пиджаках блестели ордена,
О внуках так своих судили деды.
Недавно я услышал разговор:
Стояли двое на трамвайной остановке.
Я не вмешался, не затеял с ними спор
Пусть им ответят этой песни строки.
Вы правы: мы не знаем той войны,
Мы не бросались с гранатами под танки,
Нас не бомбили «Юнкерсы», и мы,
Не получали «наркомовские» граммы.
Да, мы не помним ужас лагерей,
Не видели в бою штрафные роты,
Но, как и вы, теряли мы друзей,
И в нас стреляли боевыми пулеметы.
Вы видели всегда лицо врага
А нам, как правило, стреляли только в спину.
Вы помните азарт лихих атак,
Мы молча на проческу выходили.
Мы, как и вы, предпочитали плену смерть.
И жизнь свою не просто отдавали.
Мы выполняли долг свой! А теперь
Нам говорят: «Мы вас не посылали».
А вот еще об одном эпизоде из той давней зимней командировки, первой «боевой стажировки» в Афганистане, вспоминал Василий Николаевич:
— Случилось так, что в ту ночь главарь банды из Меймене, известный среди местных как Кудуз Кале, что значит «Плешивый», договорился с другой бандой о совместном ударе нам в тыл. По данным нашей разведки, численность составляла 70 человек, нас — пятнадцать. На сопках с разных сторон разместились разведчики-наблюдатели. Около часа ночи они сообщили, что в районе арыков наблюдается оживление. Наша группа запросила команду, чтобы открыть огонь. В ответ чуть ли не матом: «Вы что там, пьяные? Откуда там «духи»? У нас все под контролем». А разведчики передают, что «духов» уже перевалило за тридцать, и они выходят именно на наши позиции.
Снова запрос, и снова удивление — и приказ: «Не стрелять!» Мы дали бандитам немного втянуться в нашу позицию, и только когда до цветастых халатов оставалось метров тридцать, наш командир отдал приказ: «Огонь!». Я находился на позиции справа от надвигавшихся «моджахедов», выстрелил два раза. Уложил бы еще двух, но по рации услышал приказ: «Бой близкий, справимся без тебя. Не мешай!». Подумал тогда: берегут, что ли, они меня? Боятся, что раскрою себя? Видимо, снайпер нужен для ювелирной работы…
Бой длился считанные минуты. Уцелели только те, кто находился в хвосте колонны. А вот банда, которая хотела напасть с тыла — и на наше счастье опоздала по времени, — услышав звуки стрельбы и разрывы гранат, видимо, решила, что впереди находится сильно укрепленный район или засада, и повернула назад. Как мы потом узнали, бандиты под покровом темноты выносили с поля боя своих убитых и складывали в недалеко расположенной мечети.
Самого Кудуза Кале, оставшегося в живых, обвинили в том, что именно он предал «моджахедов», и те, мол, по его вине напоролись на засаду…
28 декабря 1983 года «альфовцы» вернулись в Керки. Сдали оружие на склад погранотряда. 30 го были уже в Ашхабаде, а 31 го, перед самым Новым годом, уставшие, но счастливые — все живы, все «обстреляны войной» — ступили на родную московскую землю. Источник
