Категории каталога
Участие авиации Пограничных войск КГБ СССР в афганской войне
Участие авиации Пограничных войск КГБ СССР в афганской войне
......10 июля 1982 г. авиационная группа выполняла боевую задачу по десантированию личного состава и огневой поддержке его боевых действий с воздуха при уничтожении горной базы Шардара. При выходе из очередной атаки был подбит вертолет капитана В. Саморокова, который загорелся и упал в расположение противника. Несмотря на яростный огонь душманов, майор В. Мусаев, проявив храбрость и отличную летную выучку, под прикрытием огня вертолетов своей группы, произвел посадку рядом с упавшим вертолетом и эвакуировал погибший экипаж. За этот боевой вылет майор В. Мусаев был награжден орденом Красного Знамени, а его экипаж боевыми медалями. Хотя, по словам его сослуживцев, за этот подвиг вначале майор В. Мусаев представлялся к званию Героя Советского Союза, а его экипаж к боевым орденам.
Автору пришлось много летать с этим смелым и прекрасным боевым летчиком на вертолетах Ми-8, и Ми-24. Все у него получалось легко, с улыбкой. Но самые сложные боевые полеты, которые запомнились мне до сих пор, спустя двадцать с лишним лет после прошедших событий, это полеты на вертолете Ми-8 по снятию нашего десантного подразделения с посадочной площадки Чашмдара в 1984 г. Полеты производились со взлетом максимально-допустимого по загрузке вертолета с переднего колеса и, по существу, с преднамеренным падением вертолета в Куфабское ущелье. После набора необходимой скорости, вертолет постепенно выводился из крутого пикирования и по ущелью вдоль Куфаба и Пянджа добирался домой в Шуроабад. И так пять рейсов в день.
В 1986 г. подполковник В. Мусаев был переведен на Камчатку, в 1987 г. переучился в учебном центре авиации ВМФ в г. Николаеве на морской вертолет Ка-27, быстро освоил полеты над морем, с посадками на палубу движущегося пограничного корабля — один из самых сложных видов боевого применения этого типа вертолета. Подполковник В. Мусаев закончил службу заместителем командира по летной подготовке Камчатского отдельного авиаполка. После увольнения в запас переехал жить в свой родной Душанбе, в последнее время работал в Министерстве внутренних дел Республики Таджикистан. По сведениям душанбинских летчиков в 2000 г. подполковник В. Мусаев умер.
Начальник штаба Душанбинской отдельной авиаэскадрильи, военный летчик 1-го класса майор Н. Мизин, до этого прошедший хорошую школу подготовки к полетам в горах в Алма-Атинском авиаполку, десятки раз руководил авиационными группами в боевых операциях. Имеет более 1500 боевых вылетов, многократно попадал в сложные, критические ситуации. Так, 17 марта 1982 г. при выполнении огневой поддержки боевых действий наземных подразделений в районе 25 км северо-западнее г. Тулукана на высоте 600 м, на выходе из атаки вертолет Ми-8 ведущего группы майора Н. Мизина был обстрелян и получил, как потом на земле было подсчитано, девять пулевых пробоин: пять в лопастях несущего винта и по две — в хвостовой балке и стабилизаторе. К счастью, никто из членов экипажа не пострадал. Командир экипажа, несмотря на усиливающуюся тряску и вибрацию вертолета, принял решение идти на базу и через полчаса благополучно произвел посадку на аэродроме Московский. За этот боевой вылет майор Н. Мизин был награжден орденом Красной Звезды.
В период проведения высокогорных куфабско-джавайских операций 1982 и 1983 гг. автор часто встречался в Шуроабаде, Калай-Хумбе, Московском и Пяндже с майором Н. Мизиным, как с командиром различных по составу авиационных групп. И частенько летал с ним на высадку десантов в Куфаб-ское и Джавайское ущелье. Причем это было время, когда душанбинская авиачасть получила на вооружение первые вертолеты Ми-8МТ, с большей мощностью авиадвигателей, бронезащитой жизненно важных узлов и агрегатов и лучшим навигационным оборудованием. Настрой летчиков был очень положительным, наконец-то получили хорошие грузоподъемные вертолеты. Но в жизни оказалось, что вначале это было не совсем так. И мы убедились в этом на практике.
При высадке десантов, а по инструкции вертолета Ми-8МТ мы могли брать уже чуть ли не в два раза большую загрузку, на так называемые «пупки», пики или горушки вдоль этих же ущелий, на которые мы уже успешно садились на Ми-8Т, вдруг выявилось, что новый вертолет ведет себя крайне неустойчиво при зависании даже в зоне влияния воздушной подушки перед посадкой. Вплоть до того, что майору Н. Мизину несколько раз приходилось резко, «бросив» ручку управления вертолетом вперед, уходить на второй круг. Это случалось и с другими весьма опытными экипажами части. Стали делать запросы: в чем причина этого явления? Причины вскоре выяснились: во-первых, неграмотная работа ручкой шаг-газа винта, а во-вторых, двигатели новых вертолетов не были отрегулированы для полетов в высокогорных условиях, поэтому не выдавали полную мощность в горах. После устранения указанных недостатков дела быстро поправились, вертолеты показали себя только с положительной стороны.
Исключительное мужество и хладнокровие при выполнении боевых задач проявил командир вертолета капитан В. Платошин. Так, ^ 3 февраля 1982 г. при проведении операции «Долина-82» в районе Вазирхан при заходе на цель в горном ущелье для нанесения ракетно-бомбового удара, ответным огнем противника был выведен из строя один из двигателей. При этом получил ранение старший летчик-штурман старший лейтенант В. Руденко. Командир экипажа не растерялся, выключил «подбитый» двигатель, на одном работающем доле-
тел до ближайшей посадочной площадки в районе нашего подразделения и благополучно произвел вынужденную посадку. За проявленное мужество и высокое летное мастерство капитан В. Платошин был награжден орденом Красной Звезды, а его экипаж был награжден боевыми медалями.
После окончания Военно-воздушной академии имени Ю.А. Гагарина подполковник В. Платошин служил заместителем командира полка во Владивостоке, командиром отдельной эскадрильи и полка в г. Воркуте, начальником отдела боевой подготовки в авиационном управлении Главного штаба ФПС России. Затем был назначен начальником авиационного отдела Камчатского пограничного округа. В последнее время генерал-майор В. Платошин являлся начальником авиационного отдела группы погранвойск в Республике Таджикистан. В 2002 г., находясь в отпуске, трагически погиб в автомобильной катастрофе.
Трагическое известие о гибели генерала Владимира Платошина до глубины души затронуло многих знавших его летчиков и пограничников. Многие летчики границы, в том числе и автор, могут сказать, что не одну сотню полетов на охрану границы и боевых вылетов совершили вместе, «не один пуд соли пришлось съесть» с этим прекрасным летчиком. В нем органически сочетались прекрасные офицерские качества с большим интеллектуальным потенциалом.
Он прожил короткую, но яркую жизнь, обладал неисчерпаемой энергией, прекрасными человеческими качествами — скромностью, уважительным отношением к старшим и подчиненным, благородством и человечностью, умением слушать собеседника, твердым командирским характером. Был обыкновенным земным человеком, но имел большой дар — всем друзьям помогать и согревать теплом своей души многих товарищей по службе...
20 марта 1982 г. в 8 ч 42 мин местного времени при выполнении авиагруппой из шести вертолетов боевой задачи по огневой поддержке боевых действий наземных подразделений в районе к. Сарайсанг, в 10 км севернее г. Тулукана на высоте 800 м при очередном заходе на стрельбу НУРСами душманами был обстрелян вертолет Ми-24 (командир экипажа капитан А. Филясов, летчик-штурман подполковник В. Новиков, бортовой техник старший лейтенант А. Поляничко). В результате попадания в вертолет нескольких пуль из автоматического стрелкового оружия произошла резкая разгерметизация кабины, резким перепадом давления сильно ударило по ушам, вертолет сильно подбросило вверх, а затем резко бросило вниз. Экипаж получил ушибы различной степени тяжести, командир вертолета был ранен в правую руку.
В сложившейся ситуации о возврате на базовый аэродром авиагруппы Пяндж не могло быть и речи, расстояние более 100 км, надо было срочно садиться. Экипаж принял решение идти на ближайшую посадочную площадку, где должно было базироваться наше пограничное подразделение, в 5 км юго-западнее г. Тулукан. Над городом облачность и туман, вокруг города сплошная кишлачная застройка, так называемая «зеленка», и о сбросе двух 250 кг авиабомб уже снизившегося до 300 м вертолета тоже не могло быть речи. После разворота в сторону Тулукана снизились до 150 м, сделали полукруг, отыскали свою мотоманевренную группу. Совместными усилиями экипажа была произведена благополучная посадка на площадке ограниченных размеров пограничного гарнизона «Тулукан».
После посадки командир экипажа капитан А. Филясов и бортовой техник старший лейтенант А. Поляничко быстро выключили двигатели. Затем мы помогли командиру вылезти из кабины, сам он двигаться уже не мог, был очень бледен, на глазах терял силы. Правый рукав комбинезона у него просто набух от крови, рука висела плетью. Как могли вдвоем мы сделали командиру перевязку. Большая потеря крови была, как мы узнали позже, из-за пули с нарушенной центровкой, которая «распахала» всю руку командира от локтя до плеча. Вскоре на двух бронетранспортерах подъехали руководитель операции — заместитель начальника оперативной группы округа подполковник Ю. Романов с врачом мотомангруппы на санитарной машине. Сделали командиру укол, наложили на руку жгут и увезли на перевязку в медсанчасть, оттуда вызванным вертолетом в тот же день напрямую отправили в душанбинский госпиталь. Эта оперативная доставка в медсанчасть, затем и в госпиталь спасла жизнь раненому и способствовала быстрому заживлению ран.
Находящиеся в командировке в Среднеазиатском пограничном округе генерал Н. Рохлов и подполковник В. Фирстов занялись расследованием около десятка боевых повреждений вертолетов и ранений экипажей в этот период. В частности, после изучения материалов нашего происшествия, в том числе после прослушивания магнитофонной записи и расшифровки пленки «черного» ящика, генерал Н. Рохлов на разборе полетов в Душанбе сделал вывод, что « ...полет выполнялся на высоте ниже реальной безопасной высоты, ... по причине ранения командир вертолетом и экипажем не управлял, летчик-штурман, в нарушении инструкции экипажу, перед вынужденной посадкой не сбросил (на взрыв или не взрыв) две 250 кг бомбы...». Оправдываться в том, что ни командир, ни я сделать этого не могли просто физически, тогда не было ни какого смысла.
Полковник А. Филясов спустя много лет так вспоминает об этом произошедшем под Тулуканом случае: « ...19 марта был напряженный летный день. Полеты выполнялись на предельно малой высоте, было несколько боевых повреждений вертолетов от стрелкового оружия. К середине дня от командира авиагруппы майора В. Мусаева получили указание на выполнение полетов не ниже 1000 м. После выполнения очередного полета в процессе послеполетного осмотра бортовым техником была обнаружена пробоина в хвостовой балке, о чем было доложено руководству авиагруппы.
В соответствии с планом полетов на 20 марта я должен был выполнять обязанности руководителя полетов на аэродроме, чем и начал заниматься с началом летной смены. Примерно через час полетов в районе г. Тулукан, где проводилась частная операция, получил боевое повреждение вертолет Ми-8 капитана А. Помыткина, на котором был пробит топливопровод. Вертолет произвел вынужденную посадку. В связи с этим, по указанию руководства авиагруппы я был перенацелен на подготовку к вылету на огневую поддержку наземных подразделений.
После подготовки вертолета взлетели парой и вышли на высоте 1200 м в район Тулукана. Как ведущий пары я связался с землей и получил целеуказание для нанесения удара по одному из мостов на реке, на окраине Тулукана в районе к. Сарайсанг. В связи с тем, что наше подразделение находилось в тесном соприкосновении с противником и с необходимостью сохранения моста в целостности для дальнейшего прохода наших подразделений, удар можно было наносить только НУРСами и стрелково-пушечным вооружением. Душманы укрылись под мостом и на другом берегу реки, поэтому удар пришлось наносить заходом вдоль речки со стороны солнца, при этом выход и полет на боевом курсе выполнялся над Тулуканом.
В первом заходе мы выполнили залп ракетами по целеуказанию командира наземного подразделения, окопавшегося с «нашей» стороны реки и получили подтверждение о правильности нанесения удара. При выходе на боевой курс во втором заходе я почувствовал какой-то взрыв в кабине. Признаков повреждения чего-либо не обнаружил, но сильно болела правая рука, как после удара хлыстом, да из правого рукава комбинезона торчали два клочка ниток. Я начал выполнять разворот для повторного захода для атаки, когда борттехник Анатолий Поляничко постучал мне рукой по плечу и показал вверх и вниз - над головой в блистере была дыра размером с кулак, а в полу кабины пулевое отверстие - «розочка». Только тогда я почувствовал, что у меня мокрая от крови правая ладонь и появилось головокружение, и понял, что получил пулю в правую руку.
Зная, что летчик-штурман не подготовлен к пилотированию вертолета и тем более к посадкам, и опасаясь, что могу потерять сознание, принял решение производить посадку на площадку в гарнизоне СБО «Тулукан». Я благодарен летчику-штурману за то, что он на посадочной прямой мне постоянно диктовал скорость и высоту полета. Посадка была произведена успешно, после посадки я выключил двигатели, но самостоятельно открыть кабину и вылезти из вертолета не смог.
Интересный эпизод произошел уже на земле, когда меня посадили в санитарную машину для перевозки в медпункт СБО «Тулукан». В машине оказались я и водитель-афганец. Я не понимаю его, он не понимает меня. Только улыбается и большой палец показывает вверх. Мы на бешеной скорости доехали до медпункта, где мне обработали рану и сделали перевязку».
Через несколько месяцев за мужество и отвагу, проявленные при выполнении боевого полета, и грамотные действия при выполнении вынужденной посадки капитан А. Филясов был награжден орденом Красной Звезды. Спустя год с должности командира звена он поступил в академию. После окончания Военно-воздушной академии имени Ю.А. Гагарина майор А. Филясов служил в Воркуте заместителем командира по летной подготовке отдельной арктической авиаэскадрильи и заместителем командира по летной подготовке Алма-Атинского авиаполка, затем был командиром Алма-Атинского и Петрозаводского авиаполков. В последующее время полковник А. Филясов был начальником авиационного отдела Кавказского особого пограничного округа в Ставрополе и Северо-Западного пограничного округа в г. Санкт-Петербурге. В настоящее время служит в Москве начальником отдела в Управлении авиации ФСБ России.
Все видевшие и слышавшие по радиосвязи ведомый экипаж вертолета Ми-24 генерала Н. Рохлова и экипаж вертолета Ми-8 старшего лейтенанта С. Кузьмичева, который вероятно получил команду нас сопроводить до посадки, специально отстал от основной авиагруппы, получившей команду на возврат на базу. Он же и прикрывал нас на заходе, барражировал над нами и затем после нашей посадки забрался на высоту 1500 м и доложил руководителю полетов на СКП Пяндж о нашей удачной вынужденной посадке. Затем подсел рядом с нами на выручку, и с которым потом я с разрешения командира авиагруппы майора В. Мусаева, руководившего полетами, улетел в Пяндж.
Экипаж старшего лейтенанта С. Кузьмичева еще 17 марта в этом же районе и тоже при нанесении РБУ получил четыре пробоины в вертолете Ми-8. И в связи с тем, что был пробит топливопровод, а экипаж на обратном пути к базе вовремя обнаружил утечку топлива, им была произведена вынужденная посадка прямо в поле в 30 км севернее Тулукана. Подсевшие рядом экипажи вертолетов авиагруппы помогли заменить пробитый провод и устранить утечку топлива. Вертолет самостоятельно в составе группы перелетел на базу. За грамотные действия в аварийной ситуации и при вынужденной посадке, а также участие в спасении экипажа капитана А. Филясова, капитан С. Кузьмичев был награжден медалью «За боевые заслуги».
Майор С. Кузьмичев отслужил в г. Мары семь лет, имеет более тысячи боевых вылетов. После окончания Военно-воздушной академии имени Ю.А. Гагарина служил начальником штаба авиаполка в г. Ставрополе, участвовал в чеченских событиях, руководя авиагруппой «Беслан» при вводе пограничных войск в Чеченскую Республику. В 1996 г. поступил в адъюнктуру академии погранвойск, успешно защитил кандидатскую диссертацию по теме «Применение авиации пограничных войск в чрезвычайных обстоятельствах», был преподавателем авиационной кафедры в академии. В 1999 г. полковник С. Кузьмичев был уволен в запас. В настоящее время он работает в авиационной коммерческой структуре. Награжден орденами Красной Звезды и «За службу Родине в Вооруженных силах» III степени, несколькими боевыми медалями.
Но самым везучим во многих внештатных и часто драматических ситуациях оказывался командир звена вертолетов Ми-8 капитан С. Быков. Так, 5 октября 1983 г. в составе десантной группы он участвовал в высадке десанта в Куфабском ущелье на площадку, расположенную в 2,5 км южнее к. Шхаровари. В длинном и глубоком ущелье заход на посадку был возможен только по одному вертолету и с одной стороны, посадка в «колодец». Душманы оказыва ли активное сопротивление из хорошо замаскированных огневых точек, и, как стало понятно позже, давно ждали десант. Вся десантная группа была обстреляна из пулеметов ДШК и автоматического оружия. Первым получил боевое повреждение правых блоков неуправляемых ракет и правого двигателя вертолет командира экипажа капитана В. Имангазиева. Экипаж смог высадить десантников и на одном двигателе благополучно вернулся на базу.
У следующего за ним вертолета командира звена Марыйского авиаполка капитана В. Лунева во время снижения пулями было повреждено путевое управление, вследствие чего вертолет начал вращаться вокруг своей оси с большой угловой скоростью. Капитан В. Лунев, проявив самообладание и выдержку, сделал все возможное для спасения жизни экипажа и десанта. Он не допустил падения вертолета в пропасть глубиной более 1000 м и дотянул в процессе вращения до площадки, сделав при этом четыре оборота вокруг вертикальной оси. В результате посадки с большой угловой скоростью вращения, вертолет приземлился с большим правым креном, зацепился лопастями несущего винта за землю, перевернулся и загорелся. Экипаж и личный состав десанта, получив ушибы различной степени тяжести и, помогая друг другу, успели выбраться из вертолета и до его взрыва отбежать на безопасное расстояние.
Идущий вслед за упавшим вертолетом экипаж капитана С. Быкова, заметил ДШК под скальным карнизом, откуда был поражен вертолет капитана В. Лунева. Он сумел в процессе снижения нанести туда точный ракетный удар, подавил эту огневую точку, и только после этого произвел заход на посадку и благополучно высадил свой десант. Затем капитан Быков в зоне огня противника подсел рядом со сбитым экипажем Лунева и забрал его к себе на борт. Снизу было прекрасно видно вторую работающую огневую точку, расположенную под другим скальным карнизом. Поэтому после взлета и набора необходимой высоты капитан Быков опять нанес ракетный удар по второй позиции ДШК и уничтожил его, чем дал возможность высадить десант оставшимся вертолетам. После этого он благополучно доставил сбитый экипаж на базовый аэродром, не получив при этом ни одной пробоины в вертолете.
За этот боевой вылет капитан С. Быков был награжден орденом Красного Знамени. За восемь лет участия в афганской войне, в соответствии с записями в летной книжке, он выполнил 2013 боевых вылетов и в 1988 г. был награжден вторым орденом Красного Знамени, орденами «За службу Родине в Вооруженных силах» III степени, «За личное мужество», «За мужество», «За военные заслуги» и многими медалями. После Афганистана С. Быков долгое время служил в Таджикистане командиром отдельной авиационной эскадрильи, базирующейся в Московском пограничном отряде. В последнее перед увольнением время полковник С. Быков служил в Москве старшим инспектором-летчиком департамента авиации ФПС России.
Приказом Председателя КГБ СССР от ^ 23 сентября 1983 г. на базе Душанбинской отдельной авиационной эскадрильи был сформирован 23-й отдельный авиационный полк в составе двух эскадрилий, включающих шестнадцать вертолетов Ми-8, восемь вертолетов Ми-24, двух вертолетов Ми-26 и четырех самолетов Ан-26. Первым командованием вновь сформированного отдельного авиационного полка были: командир — полковник В. Сухов, заместитель по летной подготовке — подполковник В. Мусаев, начальник штаба — подполковник Н. Базыль, затем майор В. Асташин, начальник политотдела полка -подполковник В. Неробеев, заместитель по инженерно-авиационной службе -подполковник Журавлев, затем майор В. Соколов, заместитель командира по тылу — подполковник В. Пархоменко, старший штурман полка — подполковник С. Прохоренко, а затем майор А. Ефремов. В декабре 1984 г. Душанбинскому авиационному полку начальником войск Среднеазиатского пограничного округа генерал-майором В. Шляхтиным торжественно было вручено Боевое Знамя части.
Источник: http://do2.gendocs.ru/docs/index-416250.html?page=33#676234 |
| Категория: Воспоминания | Добавил: Sergei (02.01.2014)
|
| Просмотров: 3061
|
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
западный склон Куфабского ущелья Н=2900м под Чашм-Дарой вертолёт №17 квс к-н Лунёв В.
5.10.83г. на склоне ущ.Куфаб догорает борт №17 командир в-та к-н Лунёв В.