15 февраля  1989 года завершился вывод советских войск из Афганистана. С  этого дня минуло 25 лет. Наш сегодняшний гость – подполковник ФСБ в отставке Николай Ветошкин, работавший в Афганистане с 1982 по 1986 годы в провинциях Бадгис, Герат и Фарьяб заместителем начальника опергруппы. С ним наша беседа о той, уже далёкой, войне, которая не принесла нам славы.

 – Николай Архипович, сейчас модно переосмысливать события прошлых лет, ставить неудобные вопросы. Недавно вот телевизионщики спросили о том, надо ли было защищать Ленинград, не проще ли было сдать его… А нужно ли было воевать в Афганистане?

 – А мне на этот вопрос отвечать приходится часто: практически на каждой встрече со школьниками. Нас, ветеранов,  обычно приглашают в школы на День Победы. Вот там любопытные мальчишки частенько его задают. Наверное, от родителей слышат, а может, в интернете что вычитали. 

Так вот, мы ведь не собирались воевать, мы шли помогать дружескому афганскому народу. Там произошла революция, началась гражданская война. Правительство Афганистана 12 раз обращалось с просьбой о помощи, лишь после тринадцатого было принято решение о вводе войск. Причём – временно.

 – Это вы уже сейчас узнали или ещё во время службы?

 – Откуда? Я служил в погранвойсках в Союзе,  мы все тогда знали только то, что нам говорили. Войска вошли в Афган в 1979 году, а я попал в эту страну в 1982-м. Шёл на замену офицеру, который «оттрубил» уже два года, рассчитывал на такой же срок. Предполагалось, что это будет  обычная служба, только в особых условиях. Но служить пришлось целых четыре…

Я прибыл в приграничный Тахта-базар, что в Туркмении, вместе с женой и дочерью из Карелии, где служил до этого. Семья осталась там, а меня направили в Афганистан вроде как в командировку. Раз в квартал, а то и в месяц меня вызывали в штаб, где я делал отчёты, получал задания. Впрочем, это сначала так было, потом обстановка стала накаляться, начались боевые операции, дома бывать удавалось всё реже…

 – Значит, сначала боёв не было?

 – Я проведу аналогию с Чечнёй. В Афганистане советские специалисты были в большом уважении.  Мы ведь были для афганцев людьми из другого мира, причём помогали им строить заводы, дороги, школы, больницы, наши геологи вели изыскания. Я помню, что при встрече с дехканами (местные крестьяне) те обязательно кланялись, снимали чалмы: оказывали почтение. К концу моей службы ситуация круто изменилась, это были уже враждебно настроенные люди, для которых мы стали захватчиками, врагами. Ну а убить врага – это получить пропуск в рай: таков закон ислама…

Нам не нужно было вводить войска. Помогая специалистами, материалами, техникой, ГСМ, деньгами, оружием, в конце концов, мы имели больше влияния, чем получили. Да и реальной помощи оказывали больше.

А потом мы на собственных сапогах принесли войну на свою территорию…

Это – вполне логичное развитие событий. Чечня это показала…

 – Чем занимались лично вы?

 – Мы поддерживали порядок. Представьте: революционный народ строит новую жизнь, а ему мешают. Взрывают больницы, мосты, дороги, убивают активистов. Ну а мы стараемся их уберечь, ловим диверсантов и бандитов, ведём работу в массах…

 – Как общались с местным населением? 

 – Сначала через переводчика, потом выучил языки: фарси и дари. Это сильно помогало в работе. Людям приятно, когда говоришь с ними на их языке без переводчика.

 – У вас была своя агентура?

 – Конечно. Во-первых, у афганцев были местные органы власти, свои воинские формирования. Вот только разногласий у них среди партийцев было много, спорили они часто. Но мы старались не влезать в их отношения. Повторюсь, мы были помощниками, и только. На севере Афганистана открытых боёв не было, шла подрывная работа.  Потом стали появляться караваны, иностранные советники, банды. Тут уже начались настоящие боевые операции.

– Орден Красной Звезды у вас за что?

– О, это особая история! В одно время в провинции появилось большое количество мин-ловушек, которые взрывались в руках, калеча людей. Особенно страдали дети. Представьте, идёт ребёнок по улице, видит красивую куклу. А народ там живёт очень бедно, игрушка – это такая редкость! Берёт малыш куклу или машинку, а она взрывается у него в руках… За короткий срок произошло 23 таких случая.

Мы выяснили, что эти игрушки доставил караван из Пакистана, а с ним пришли иностранные инструкторы-советники. Рассказывать долго, но вкратце было так. Через агентуру мы выяснили место, где находится склад. А потом узнали, что будет «большой сбор» бандитов, на который съедутся полевые командиры, состоится совет и учёба боевиков. Мины-то были из разных стран – итальянские, арабские, китайские… Подготовились и провели операцию с помощью авиации. Уничтожили более десятка главарей, склад, захватили инструкторов, среди которых были француз, араб, даже китаец. Потом этих игрушек мы не видели года полтора. Вот за это я и получил награду…

 – Вы говорили, что открытых боёв у вас в провинции не было, шла борьба с бандитами. А потери были?

 – Были, конечно. Приходилось ходить в горы на уничтожение банд, а это и опасно, и сложно. Попадали порой в переделки, стреляли по нам, стреляли мы, приходилось и товарищей терять. Но, повторюсь, это войскам нашей 40-й

армии пришлось воевать, мы, пограничники, защищали свою границу, в основном вели зачистки территории. У нас они назывались «прочёски»…

– Наших солдат обвиняют в том, что они уничтожали аулы, убивали мирных людей.

– Не знаю, мне ничего подобного видеть не довелось. Наоборот, если мы узнавали, что в какой-то район идёт караван или банда должна просочиться, то старались убедить старейшин, чтобы те не пускали моджахедов в аул. И в большинстве случаев те добивались, чтобы бандиты открыто в селение не входили. Как правило, нападали они в горах, вдали от аулов. Ну и мы, заходя в аул, чтобы не «светить» агентуру, обходили множество домов. Попробуй узнай, кто нам помогает…

– А как вы, простой советский офицер, оцениваете последствия той войны?

 – Печально. На мой взгляд, афганская война стала катализатором развала страны. Мне приходится встречаться с участниками Великой Отечественной. Это – воины-победители, у них другое восприятие мира. Мы же, побывавшие на чужой войне, вернувшиеся совсем не в ту страну, которая нас туда посылала и где вместо почестей в лучшем случае встречаешь сочувствие, чувствуем себя совсем по-другому. Отсюда покалеченные судьбы, неудовлетворённость, суицид.

 – Не сожалеете, что провели в Афгане четыре года? Всё время на мушке, всё время под страхом смерти…

 – Нет, сожаления нет и быть не может. Наоборот, есть некая горечь от того, что не всё удалось. Меня мучают вопросы: а всё ли мы сделали правильно, так, как было нужно?  Выполнили ли свой долг? Я уже говорил, что считаю ошибкой ввод войск. Но и то, что мы из Афгана ушли, тоже ошибка, причём едва ли не большая. Мы ведь фактически бросили на растерзание бандитам тех, кого защищали, – своих союзников. 

Я понимаю, что никакой вины лично на мне нет, как и на всех тех, кто нёс службу в Афганистане. Мы были солдатами, которые выполняли приказ. Но чувство неудовлетворённости есть…

– На днях будет отмечаться юбилей со дня, когда Афганистан покинул последний советский солдат. Будете отмечать? 

 – Обязательно! Хотя дата эта весьма условная, а «последний солдат» – это и вовсе сказано для красного словца. Отход наших войск прикрывали пограничники, а наши советники работали там ещё целый год.

 – Подводя итоги, можно ли назвать ту войну ненужной? И можно ли на афганском десятилетии поставить штамп со словами: агрессия, поражение, трагедия? 

 – Бесславной – да, можно. Но ненужной – нет. Американцы, находящиеся сейчас в Афганистане, уже имеют потери, сравнимые с нашими. Они скоро покинут страну, как когда-то Вьетнам, и что тогда? Я уверен, что как только американцы уйдут, фундаментальный ислам во главе с талибами захватит власть. Нищая страна, в которой воинствующая клика у власти, – это страшно. К тому же там сейчас действует свыше тысячи заводов по производству наркотиков. И эти наркотики устремятся  к нам. После чего начнётся среднеазиатская эпопея. Талибы захватят всё. Они, как раковая опухоль, пойдут на среднеазиатские республики и потом к нам... 

– Выходит, порох нужно держать сухим?

 – Обязательно! И воспитывать дух!

Автор: Анатолий Полькин